Деление на ночь

Ч-чёрт, я же её не предупреждал. Иногда надо включать голову, пусть она и деревянная! «Я не говорил? Ездил на дачу к отцу». – «Вроде говорил, что собираешься, но я, похоже, опять всё забыла, прости, пожалуйста». Что за, право слово, жертвенность! Чуть что – виновата она. «Заедешь завтра?» – «А ты ждёшь?» – «Очень, я соскучился». – «Конечно же, заеду, или ты заезжай, если захочешь, как тебе удобнее, я очень рада».

И что характерно, я ни на йоту не преувеличил. Соскучился. События последних дней очень ярко подсветили, кто есть кто. Выносить ложь, как едкий газ окутавшую меня в последние дни, я уже не мог. Дико, честно говоря, надоело общаться, взвешивая каждое услышанное слово: а не наврали ли? Зачем обманывают? За кого меня принимают в этом отеле?

А Фарида не врала никогда. Не то чтобы я проверял, но каким-то загадочным образом её слова всегда подтверждались. Говорила, что едет на дачу к подружке – в Фейсбуке обязательно всплывали фотографии оттуда. Однажды в течение суток её телефон был выключен – сказала, что поехала к родителям, компьютер с собой не взяла, а мобильник сломался. Через пару недель на её холодильнике нашёл счёт из сервис-центра. Дата приёма – ровно тот день, я потом ради интереса уточнил.

Конечно, и на даче, и у родителей она могла заниматься с кем угодно чем угодно. Но ведь я и не спрашивал её, дескать, верна ли ты мне. Не нужна мне её верность. Главное то, что она честна всегда, когда мне что-либо говорит.

Это даже не говоря о редчайшем добродушии, неизменных – порой успешных – попытках проявить заботу и готовности в любую секунду приехать ко мне в Купчино или принять меня – «как мне удобнее», всё именно так.

В общем, после липких оправданий Елены, после несуразных баек Веры, а также в предвкушении убогого, пахнущего вечным тленом лепетания Воловских и заумных уходов в сторону Гусевой Эвелины Игоревны, мне действительно захотелось услышать уже привычный голос Фариды, говорящей что-то рутинно-спокойное, и в этой рутинности – ценнейшее. Но кого я хочу обмануть? Её упругое тело ощутить хотелось гораздо сильнее.

«Завтра точно решим, но встретимся непременно, не обсуждается», – написал я Фариде, присовокупив несколько сердечек, знаменующих моё доброе к ней отношение. В ответ пришло ещё больше сердечек – но без слов.

Ещё я внезапно родил свою версию: а может, у Алёши появилась новая женщина, ради которой он захотел бросить всё? Какая-нибудь необычная женщина, появление рядом с которой в наших широтах исключено. И иным цветом кожи, например. Или, может, это и не женщина вовсе, потому что Алексей обнаружил в себе гомосексуальность? Бисексуальность? Транссексуальность? Но версия как пришла, так и ушла: по сути, я придумал не более чем ответвление от версии Елены. Возможно ли такое, я по-прежнему понятия не имею, а по какой причине он решил исчезнуть, если вообще решил, мы не узнаем.

Понятия не имею.

Опять проклятое понятие. То есть понимание.

Почему его никто не понимал?

Ну почему, Элохим?

Факты о жизни Алексея Андреева, которые мне удалось установить за время исследования, можно записать в небольшом абзаце. Факты. Прочие сотни тысяч слов, обрушившиеся на меня, – лирика, которая по большому счёту никому не нужна со-вершен-но. Все вымещают свои комплексы, обиды и недоговорённости, благо на мёртвом (или пропавшем) это сделать куда проще, а разорвать круг и оставить в стороне свой эгоизм никто не может.

Смог бы я сам? Не знаю. Мои обстоятельства не таковы, и думать в сослагательном наклонении ни к чему.

В давешнем разговоре с Еленой всплыла герменевтика – искусство толкования и интерпретации текстов, в глубине которой лежит как раз стремление к пониманию, осмыслению.

К пониманию!

Но – текстов.

А их у меня как раз нет. От Алёши осталось очень-очень мало. Соцсети – дело хорошее, но он сам писал чрезвычайно редко (и уныло), в основном ограничиваясь цитированием чужих записей – как в случае с Апухтиным. Ещё есть два стишка псевдо-Близнецова… Но и стишки – сомнительные документы, как минимум из-за того, что, во-первых, я хоть и уверен, что их автор – Алексей, окончательного подтверждения этому нет и не будет, а во-вторых, наш герой писал их всё равно не от себя, хотя, очевидно, и вкладывая в них всю душу.

Вот и получается: видимых следов Алёши почти не существует, всё затерялось. Есть только тексты, которые мы все, меня включая, приписываем ему. Всё есть вымысел (конечно, вымысел иногда тоже равен лжи, но всё-таки не в этом случае – по крайней мере, чаяния мои именно таковы). Поэтому герменевтом мне сейчас не стать. Надо идти на ощупь, плыть по сознанию и подсознанию – будто в поисках какого-нибудь золотого руна, только метафизического, которое не потрогаешь, волшебного оберега, талисмана, который обеспечит благополучие всех нас, втянутых в дикую и до сих пор крайне туманную историю. Иногда мне кажется, что она вообще никогда и ничем не закончится…