Delete

— Если только у кого-нибудь не найдется реального доказательства искусственности мира. Тогда ситуация изменилась бы.

— Как сильно?

— Научно обоснованное и неопровержимое доказательство произвело бы революцию в категориях, которыми мы, люди, рассуждаем о мире. Оно могло бы привести к серьезнейшим переменам. Такое доказательство сильно усложнило бы адептам всех мировых религий задачу по впариванию другим своих богов-творцов с их пантеонами. Они ополчились бы на истину с тем же рвением, с которым всегда боролись с научными открытиями, противоречившими их картине мира.

— Но тогда, в принципе, не произойдет ничего нового.

— Не думаю. Наступили бы своего рода сумерки богов. Религии — все в один момент — оказались бы под угрозой исчезновения. Наверняка нашлось бы огромное число фанатиков, готовых защищать свою веру любыми способами. Только представь себе: внезапно бессердечные угнетатели из Америки перестают быть главной угрозой миру. Внезапно мне как христианину, мусульманину, иудею или индуисту приходится защищать саму идею существования моего бога или богов! Поднимется всемирный переполох с непредсказуемыми последствиями. Лишь буддисты останутся более-менее спокойными.

— И ты думаешь, что строители вселенной вмешаются, чтобы предотвратить такой ход событий?

— Откуда мне знать, что они думают, если действительно существуют. Мы даже не знаем, выглядят ли они, как мы, хотя я этого не исключаю, ведь в наших играх мы создаем имитации, в первую очередь, людей или, по крайней мере, человекоподобных существ. Но посчитают ли они такое развитие событий проблемой, сказать никто не может. Кто знает, возможно, основная цель их научного эксперимента как раз и заключается в том, чтобы выяснить, сколько времени нам понадобится, чтобы заметить, что мы ненастоящие, или увидеть, как мы отреагируем на это открытие. В любом случае у нас будут проблемы.

— Почему же?

— Если это — их цель, то эксперимент закончится в тот момент, когда мы найдем доказательство. Может быть, они позволят симуляции мира проработать еще несколько лет, чтобы посмотреть, каким путем пойдет ее развитие. Но в какой-то момент у них накопится достаточно данных, чтобы прекратить эксперимент. И наше существование на этом прекратится.

— А если у них нет такой цели? Что они предпримут?

— Если они на самом деле захотят помешать нам узнать правду, то постараются не дать никому обнаружить искусственный характер мира или поделиться этим знанием с другими. Они попытаются вывести первооткрывателя или первооткрывательницу из игры.

— А как?

— Проще всего было бы довести этого человека до инфаркта или подстроить несчастный случай.

— Или стереть его и уничтожить следы его существования?

— Ну, как сказать, такое возможно в фильме, но в настоящей симуляции — сложнее, чем кажется. Программист у нас ты, но мне представляется, что было бы чертовски сложно взять и с помощью программного кода устранить последствия произошедших событий, не нарушив логики симуляции в целом. Для этого, наверное, пришлось бы «откатить» назад всю систему до момента наступления нежелательного события, вмешаться в ход его развития, а затем заново запустить игру. Потребуются огромные затраты мощности, если это вообще возможно с технической точки зрения. Разумеется, намного проще удалить объект симуляции и не беспокоиться об устранении следов его существования.

— Но разве такое событие не станет прямым доказательством искусственности мира?

— Пока кто-либо не растворится в воздухе на глазах у тысячи зрителей. Каждый день в мире пропадают без вести сотни тысяч людей. И если они не возвращаются, то остальные выдумывают для себя какие-то объяснения. Люди прекрасно умеют включать в свою картину мира вещи, которым не могут найти объяснения. Пока исчезновения не приобретут характер эпидемии, программисты мира будут запросто стирать отдельных игроков, не заботясь об оставляемых ими следах. Кто знает, может быть, многие или некоторые из нераскрытых исчезновений объясняются как раз таким вмешательством. — Он широко улыбнулся.

Мина молчала. Она пыталась не заплакать.

— Что с тобой? — спросил Марк. — Ты какая-то… серьезная.

— Я в порядке. У меня… голова заболела. И мне в универ пора. Спасибо, что пришел.

— Поболтать с тобой — одно удовольствие! Если хочешь, то можем как-нибудь снова пообедать. Я ничего такого, конечно же, не…

Мина заставила себя улыбнуться.

— Видно будет. Я позвоню, если что.

Она быстро покинула кафе, чтобы Марк не заметил ее волнения.

Глава 19

Ты смотришь ей вслед, как она выходит из кафе. Ты бы пошел за ней, но человек, с которым она встречалась, еще сидит там и смотрит в свой смартфон. Лучше подождать, пока уйдет и он.

Она красивая, хотя пирсинг тебе не нравится. Ты почувствовал нечто вроде ревности, когда она заговорила с этим типом. Между ними ощущалось доверие, близость, которая возникает лишь между людьми, которые хорошо знают друг друга.

В твоей жизни нет настолько близкого человека.