Delete

— Я знаю ШырХана в РЛ. Он правда исчез. Полиция даже внесла его в список пропавших.

— Полиция?

Дон махнул рукой. Вокруг них завертелся фиолетовый вихрь, и таверна исчезла. Готический Цветочек очутилась в комнате с каменными стенами и большой кроватью, застеленной шкурой снежного тигра. Рядом стоял Дон.

— Здесь нам никто не помешает, — сказал он. — Расскажи, что произошло.

Мина набрала историю на клавиатуре. Она быстро печатала десятью пальцами, однако, чтобы рассказать все, что знала, ей потребовалось не меньше получаса. Книгу Галуйе она упоминать не стала. Даже перед волшебником в фантазийном мире ей было бы стыдно признаться в том, что поверила: Томаса стерли создатели.

— И ты ходила в полицию? Что они сказали?

— Сначала — ничего. Сказали, что они не могут объявить человека пропавшим, если нет доказательств, указывающих на преступление, или если он не беспомощный.

— Сначала?

— Через неделю я еще раз пришла, когда выяснила, что Томас был не единственным, кто исчез. Другая девушка была диабетиком, и полиция сразу внесла ее в список пропавших. После того визита ко мне приходили двое полицейских и допрашивали. Но от них так и нет никаких новостей.

— Дело странное. Думаю, я могу тебе помочь.

— Честно говоря, я уже потеряла всякую надежду на помощь здесь, в Горайе. Неужели ты недавно видел ШырХана?

— Нет, не видел. Но я знаю кое-кого из копов. Посмотрим, что он скажет. Дай-ка мне свои контактные данные в РЛ.

Считалось невежливым просить другого игрока раскрыть его настоящее имя, и уж тем более — спрашивать адрес, однако у Дона была кристально чистая репутация, а Мине нужна была помощь. Поэтому она, не медля, назвала и то, и другое.

Глава 22

Следующим утром Айзенберг пришел на работу в хорошем расположении духа. Вечером Удо Папе позвонил ему по сотовому и сообщил, что гватемальские полицейские выразили глубокую признательность за переданную информацию. Они пообещали провести расследование и подготовить облаву на владельцев сайта знакомств.

Однако хорошее настроение продержалось недолго. В десять часов зазвонил рабочий телефон.

— Это — Джо Грайсвальд. Как мне стало известно, вы, Айзенберг, вопреки моему четкому распоряжению, продолжаете работать над делом работорговцев.

— Доброе утро, господин директор уголовной полиции.

— Доброе утро? Это все, что вы можете сказать?

Айзенберг ответил спокойным голосом:

— Главный комиссар Папе обратился ко мне за помощью. Я поручил своим сотрудникам провести для него информационный поиск в Интернете. Они обнаружили многообещающие зацепки.

— Я отстранил главного комиссара Папе от расследования этого дела. Я не потерплю неповиновения своих сотрудников. Заявляю вам открыто, Айзенберг, чтобы до вас дошло: вы оказали медвежью услугу своему приятелю. Думаю, вы помните, что тот, кто не со мной, — против меня. А что касается ваших «многообещающих зацепок», то передавать их гватемальским полицейским было наиглупейшим поступком в этой ситуации. Они там все подкуплены. Может быть, они и устроят облаву на редакцию этого сайта, но ничего не найдут. Заказчики уже предупреждены и заметают следы. Но хуже всего то, Айзенберг, что своими несанкционированными действиями вы сорвали информационно-техническое расследование, о котором я лично просил специалистов Федерального управления уголовной полиции. Намеренно или нет, но вы подорвали наши следственные действия. По этому поводу я направил официальную жалобу вашему новому шефу. Радуйтесь, что вы больше не находитесь в зоне моего непосредственного влияния. Иначе в отношении вас уже велась бы служебная проверка. До свидания!

Грайсвальд положил трубку, таким образом Айзенберг лишился возможности что-либо сказать и сделал глубокий вдох. Он знал, что его бывший начальник блефовал. Если тот и подключил к делу специалистов из ФУУП, то только после того, как узнал об успехах сотрудников ОСГИ. Однако выяснять это никто не будет. Если руководитель отдела УУП заявляет, что другой отдел сорвал его следственные действия, то поверяет ему. Такое случалось довольно часто.

Вообще-то Айзенбергу не стоило переживать. Кайзер в этом споре займет его сторону. Но ему было неловко перед старым другом Удо Папе.

— Да брось, ты же знаешь Грайсвальда, — возразил Папе, когда Айзенберг извинился перед ним по телефону. — Сейчас он бесится, а вот когда из Гватемалы сообщат об успешной операции, он первым выразит мне признательность. Конечно же, чтобы потом присвоить славу себе. Он передал дело Мёрике, представляешь? Не пройдет и недели, как оно вернется на мой стол. Бьюсь об заклад!

Айзенберг поблагодарил друга за слова поддержки. Однако не был уверен в том, что оптимизм Папе имел реальные основания. Так или иначе, к делу о работорговле он пока что не имел отношения, и ОСГИ осталась без работы. В интранете он прочитал новости и сообщения о находившихся в производстве делах в надежде обнаружить то, в котором пригодились бы навыки Виссманна.

— Господин Айзенберг, я могу с вами поговорить?

Перед ним стоял Варнхольт. Факт того, что хакер выполз из-за своего стола, говорил о важности его просьбы.