Delete

Ты дожидаешься, когда писатель закончит речь, поднимаешь руку, но кто-то тебя успевает опередить. Когда ты — в инвалидном кресле, твою руку плохо заметно. И вот опять кто-то впереди тебя. Тупые болваны. Из-за шумоизолирующего материала в ушах ты практически не слышишь, о чем они говорят. Карлсберг нервничает, это заметно без слов, он пытается уйти от ответа. Она продолжает наступать. Она из их числа, хочет, чтобы до тебя не дошла очередь говорить в микрофон.

Как раз когда ты уже потерял надежду, помощница кладет тебе в руку микрофон. За секунду ты вспоминаешь заготовленный текст. Писатель что-то говорит в ответ, но ты не слышишь. Ты отвечаешь за него, отвечаешь конкретным примером, вынимая левой рукой чеку из светошумовой гранаты.

— «Мир на проводе» — это все правда!

Ты подбрасываешь гранату в воздух и зажмуриваешься.

— Это…

Взрыв обрушивается на тебя со всей мощью. Ты, словно парализованный, сидишь в своем кресле. От боли раскалывается голова и отдает в плечи. Пахнет жжеными волосами и магнием.

Пять секунд. Ты хочешь встать, но тело не повинуется. Перед глазами — яркие пятна. В ушах — страшный шум, похоже, защита не сработала. Нужно уходить отсюда!

Наконец-то тебе удается пошевелиться. Осколки гранаты лежат на краю сцены. Ты собираешь их, обжигаешь себе пальцы, но игнорируешь боль.

Три секунды. Следуй плану! Ты снимаешь толстовку. Заматываешь в нее гранату, очки и черный парик и засовываешь все в рюкзак.

Одна секунда. Нужно встать с кресла, успеть пройти несколько метров. Другие уже начинают приходить в себя. Ты склоняешься над молодой женщиной на полу, помогаешь ей подняться, вокруг тебя начинается паника.

— Ты в порядке?

Она ошарашенно смотрит в ответ. Люди кричат и беспорядочно бегут. Пытаются найти аварийные выходы. Их поток тащит тебя. Ты едва сдерживаешься, чтобы не оглянуться на комиссара.

На улице еще светло. Тебя захлестывает эйфория. Ты сделал это! Ты бежишь с толпой людей, покидаешь место, сворачиваешь влево, в улицы промзоны, отделяешься от остальных.

Вынимаешь из ушей пластмассовые затычки, достаешь зеркальце. Отражение ужасает тебя. Красное лицо. На лбу — волдыри от ожогов, кепка едва скрывает их. Но это уже не важно.

Глава 53

— Он одет в джинсы и синюю толстовку! — кричал Айзенберг в свой мобильный. — Что? Я не слышу вас… Не имеет значения, высылайте скорую! Здесь десятки пострадавших!

Он завершил вызов. В такой неразберихе продолжать телефонный разговор было бессмысленно. К моменту, когда оперативный штаб объявит всеобщий розыск, будет уже поздно.

Он поискал глазами. Клаузена нигде не было видно, как и других оперативников. Но в творившемся хаосе нельзя быть уверенным ни в чем. Двое стражников тушили небольшой пожар на сцене. Санитары, дежурившие до этого на улице, оказывали помощь пострадавшим. Один из них склонился над Карлсбергом, который все еще лежал на сцене и, казалось, был больше напуган, чем ранен. Слава богу, обошлось без серьезных жертв.

Зал постепенно пустел, но за столиками было еще много народу. Некоторые убирали ноутбуки в рюкзаки, как будто в этот миг им больше нечем было заняться. Другие безотрывно глядели в экраны своих устройств и набирали сообщения. Наверное, посылали во внешний мир твиты на тему случившегося. В голове не укладывается! Айзенберг готов был завыть от злости. Во второй раз преступник выскользнул у него из рук!

— Что… это было? — спросила Морани, абсолютно сбитая с толку.

— Светошумовая граната, — ответил Айзенберг.

— Что?

Она указала на свои уши, чтобы объяснить, что не слышит его.

Он махнул рукой. Они поговорят позже.

— Его нет! — закричал молодой человек, стоявший у сцены.

Айзенберг обернулся. Парень, вытаращив от неожиданности глаза, указывал рукой на инвалидное кресло.

— Он просто в воздухе растворился!

Айзенберг подошел к нему.

— Вы видели, как это произошло?

Парень уставился на него.

— Да! Была вспышка со взрывом, и… потом кресло опустело. Просто так! За секунду.

— Чушь! — сказал Айзенберг. — Вы на несколько секунд потеряли зрение. Он в это время встал с кресла и сбежал!

— Инвалид? Но как это возможно?

На дискуссии времени не было. Преступник добился своего, и что бы ни предпринял Айзенберг в этой ситуации, он не мог ничего изменить. За те несколько мгновений родилась легенда. Сотни людей будут утверждать, что видели, как на их глазах человек растворился в воздухе. По Интернету будет гулять как раз нужная ему версия: админы его стерли.

Главный комиссар продолжал осматриваться. Может быть, преступник еще был здесь. Может быть, он воспользовался теми секундами, на которые похитил у присутствующих способность восприятия, чтобы изменить свою внешность и смешаться с толпой. Так он никому не бросился бы в глаза.

— Возможно, он все еще здесь, — подтвердила догадку шефа Морани.

Вместе они прошли по залу, пытаясь разговаривать с людьми, но большинство свидетелей из-за шока и помутнения рассудка не могли дать внятных показаний.