Дельфинка (СИ)

— Звони. — Процедил Антон, кинув мне в руки кнопочный телефон, тот же, по которому он вчера разговаривал. — Мне нужны деньги, иначе твои мозги распластаются по этой стене. — Мужчина обвел в воздухе пистолетом, показывая на какой именно стене. Я тяжело вздохнула и нажала на кнопку вызова, заранее вбившегося номера телефона. Гудки шли недолго, Лазунков принял вызов на шестой тяжелый звук.

— Мне нужны деньги, — прошептала я в трубку, переминаясь с ноги на ногу. Послышалась тяжелая пауза. Длинная такая, что я даже подумала, что он просто откинул телефон и не стал слушать меня.

— Я не могу тебе ничем помочь, дорогая. — Безразлично сказал мужчина в трубку. Антон подошел ко мне близко, приставляя дуло пистолета к моему виску. Над свободным ухом я услышала явное «проси» и пистолет сильнее уперся в меня. Если он выстрелит, то все мои мозги и вправду окажутся на стене, а кровью зальет весь подвал. Хотя, у меня нет столько крови.

— Серьезно? У тебя денег полно, ты не может мне дать какой-то жалкий миллион евро? Я тебе все до копейки отдам! — Закричала я со злости и почувствовала, как рука Антона дернулась.

— Ты знаешь, что это займет время, черт! — Также закричал мужчина мне в трубку и я услышала звук мигающего поворотника. Он едет в машине, я уверена в этом. То есть пока мне тут плохо, я в подвале сыром сижу, простужаюсь, он разъезжает на машине. Зашибись, хотя на что я рассчитывала? — Они с неба не сыплются!

Не знаю, что на меня больше повлияло желание не быть больше безжалостным щенком, доказать всем, что я не дам себя в обиду, или же твердые слова Лазункова, который и не собирался мне помогать. Я слышала в нем неприкрытую тревожность, но он быстро ее заменял злостью и раздражительностью. Ждать чуда я больше не могла.

Неожиданно резким движением я откинула трубку в сторону, попадая ровно в руку Антона, державшую пистолет, отводя ее наверх. Не знаю, откуда у меня взялась вдруг уверенность в себе, все равно терять нечего, я резко подняла ногу и зарядила мужчине в пах. Бывший муж скрючился пополам, пытаясь собрать свои силы в кулак, он снова направил пистолет в меня. Второй рукой я схватила его за голову и со всей силы, со всей ненавистью, злостью на этого мужчину припечатала ее к бетонной стене. Тело мужчины немного ослабло. Всегда знала, что он хлюпик. Небольшие мышцы на руках еще ничего не говорили о физической подготовке мужчины.

Пистолет вылетел из рук мужчины, и я нагнулась за ним. Уже не ожидав от него ничего, так как сильно его приложила, не заметила, как он повалил меня на себя, потянув вниз. Рука дернулась и сделала выстрел.

— Тварь! — Схватившись за ногу, прорычал Антон, освобождая меня от своего тела и грязных потных рук, отползая подальше от меня к стене. Я поднялась на ноги, сжимая в руках пистолет и направляя его на бывшего мужа.

— Это ты тварь, Литвинюк! Ты мне всю жизнь испортил! Унизил, уничтожил, разбил на тысячу маленьких осколков. Господи, — я вскинула руки в воздухе. — Какая же я дура была. Как я могла не замечать такого тирана рядом с собой. Бил, насиловал, терзал, сознания лишал. Идиотка!

— Тебе некуда было идти, — усмехнулся довольно мужчина, поднимаясь на ноги и облокачиваясь на стену. — Ты чокнутая шизофреничка, которая не видела ничего вокруг себя. Замухрышка. Да с твоей внешностью можно было по подиуму бегать, а ты все завязывала свой ужасный пучок и ходила в бесформенной одежде, как неряха какая-то. Да на тебя даже никто не смотрел! Задротыш! Грезила своим медицинским, как будто в раю собиралась работала. Людям хочу помогать! — Вдруг передразнил он, а я задрожала как осиновый лист, зная, что он дальше скажет. Ведь он мне это говорил не раз. — И? Многим помогла? Даже сыну не смогла помочь!

— Заткнись! — Выкрикнула я и, не ожидав от себя этого, прострелила ему руку. Она дернулась, и я увидела синие огромные круги на сгибе. Он что колется? Наркоманом стал? Вот зачем ему нужны деньги! — Ты жалкий наркоман! — Не унималась я, стараясь выплеснуть на него все то, что желала сказать в течение полутора лет, но молчала. Я медленно подходила к нему, направляя пистолет в него, а он корчился от боли у стены. — Ты виноват, что я родила раньше срока, ты виноват, что Дима родился с ДЦП и умер от порока сердца! Ты во всем виноват! Ты должен гнить там под землей, а не он!

Слезы катились градом по щекам. Когда я закончила свою тираду, то поняла, что дошла уже до Антона, а дуло пистолета приставила к его лбу, на котором была уже испарина.

— Я ненавижу тебя. — Злобно прошипела я ему в губы. — Презираю. Я готова отдать все свои деньги, миллиона евро, конечно, не будет, зато с удовольствием понаблюдаю, как ты окочуришься от передоза. Как твое тело заберут на скорой машине, а через три дня закопают под землю, ровно также как моего сына.