Делия

Лина… Как же давно ко мне в последний раз приходило осознание, что я люблю кого-то. Те немногие, кого я любила, удостоились этого либо как-то постепенно, либо очень давно. Даже встретив Колю на свадьбе у Эдика, я не подумала: «О боже, да ведь я люблю его!» – в глубине души я отлично знала, что в этом плане с шестого класса ничего не менялось, ну однолюб я. С Аней тоже не было какой-то ярко выраженной вспышки. Что-то похожее на осознание я ощутила, как ни странно, на свадьбе Маши, глядя на нее, потерянную и слегка измученную, тайком поглаживающую живот. Это был приступ необъяснимой, острой нежности, которую я приняла за жалость. Да, я относилась к Маше гораздо менее равнодушно, чем привыкла считать во время нашего школьного «брака по расчету».

Но сейчас… сейчас это все-таки было другое. Более ясное и оформившееся, прочное и в то же время легкое чувство.

– Я тебя люблю, – прошептала я, не отрывая взора от Лины.

Она услышала. Перестала трогать сережку, сосредоточила на мне взгляд – какой-то особенный, то ли жадный, то ли требовательный, будто ей хотелось сказать «повтори». На всякий случай я повторила. И тогда она просияла, словно всю жизнь мечтала это услышать.

– И я тебя люблю, – проговорила она.

– Как трогательно! – прокомментировал Коля, но ему все равно не удалось испортить этот момент.

Эпилог

На этом, пожалуй, я завершу историю. Красивый финал, правда? Ну правда же у меня получилось??

Сейчас мне двадцать два. Я с отличием окончила филфак, а потом меня угораздило попасть в аспирантуру – в основном потому, что не было достойных альтернатив. Так что я продолжаю считать буквы «л» в «Страданиях юного Вертера», теперь еще более вдумчиво. Параллельно подрабатываю то тут, то там – свободного времени достаточно. Именно поэтому наконец и добила эту книгу.

Начала я ее на четвертом курсе по совету Лины. К тому времени до меня дошло, что любовный роман – это все-таки не мое, но не писать я не могла и не хотела. Бросилась на поиски своего жанра: начала даже исторический роман и детектив, но единственным ощутимым результатом стало расширение моего кругозора в области криминологии и крестьянского быта России в восемнадцатом веке – я больше сидела в интернете в поисках информации, чем писала.

Мне в очередной раз показалось, что я так никогда и не доведу ни один сюжет до конца. И тогда Лина подсказала простой и еще не испробованный путь: написать о том, в чем я разбираюсь лучше всего – о себе.

Для мемуаров было, пожалуй, рановато, но ведь можно было писать о чем угодно, рассказать любую произошедшую со мной историю, осветить любую сферу моей жизни. Думала я недолго: самым интересным в своей биографии я давно считала развитие дружеских отношений – с их сложностью, надеждами и разочарованиями, предательствами и душевной близостью, с эволюцией моих представлений о дружбе.

За дело я принялась с энтузиазмом. Лина была моим постоянным советчиком и редактором. Правда, она часто концентрировалась не столько на стиле, сколько на смысле – то и дело, читая, вскрикивала: «Ты что, правда так обо мне подумала?!» или «Погоди, этого я не знала! Давай-ка поподробнее!» Позже, когда наши отношения с Аней после ее замужества стали налаживаться, к редактированию подключилась и она. Аня оказалась более строгим критиком: замечала неточности, тавтологии, описки.

Коля тоже горел желанием познакомиться с моей книгой. Я оценила этот порыв, так как раньше желания что-либо прочитать у него не возникало, но пока удерживаю его. Он ведь так до сих пор и не знает, что я была влюблена в него так давно! Надо ли ему это знать? И не обидят ли его мои непрозрачные намеки на ограниченность его интересов? Уж их не заметить никак нельзя!

Коля, любимый, если вдруг ты все это читаешь, знай, что для меня ты самый лучший! И – в тему нашего с тобой разговора: мне совершенно наплевать на то, что сейчас у нас обоих мало денег и мы не можем снимать вместе квартиру! Да, я простой аспирант, а ты учитель физкультуры в начальных классах – ну и что? Все еще впереди! Главное-то у нас с тобой есть.

Ох, вот опять о любви. Не к месту, да? Надеюсь, мои цензоры (Лина, Аня, привет вам и огромное спасибо за помощь) «пропустят» такой финал. В противном случае его придется переписать, а роман на какое-то время снова окажется неоконченным.

А мне безумно нравится ощущение, что я только что дописала книгу.