Деликатное положение мисс Эбигейл

Лето перешло в прохладные осенние ночи, а кошмар продолжался. Ночью в начале сентября он внезапно проснулся от жуткого ощущения, что его ужасный сон еще не закончился. Испугавшись, он зажег лампу у кровати и откинул одеяло.

Там, между ним и Эбигейл, свернувшись лежала змея, со своими смертоносными игольчатыми клыками и зияющей белой пастью. Он бросился за пистолетом, крича жене, чтобы та убегала от нее. Но Эбигейл просто лежала там, ее дыхание было глубоким, ее сон не был нарушен.

Выстрел разбудил ее, когда Джереми отбросил змею на пол своей тростью и разнес ее голову единственной меткой пулей. Медсестра Хендерсон ворвалась в комнату, когда Эбигейл начала яростно задыхаться и ворочаться на перьевом матрасе в мучительной судороге, распространившейся по всему ее стройному телу. Однако через мгновение она расслабилась и вернулась в свой мирный сон.

Следующие несколько месяцев были самыми тяжелыми для Джереми Берка. По ночам он сидел в кресле у постели жены, иногда читал, но в основном наблюдал за ней с душераздирающим беспокойством. Дни, прошедшие после инцидента, не были добрыми для дорогой Эбигейл. Переполненная тошнотой, лихорадкой и мучительными спазмами, которые док Траверс не диагностировал, облегчение наступило только с наступлением ночи. Именно тогда Джереми страдал, молча наблюдая за своей любимой женой, подпрыгивая при каждой маленькой смене ее сна, при каждом небольшом изменении ее дыхания.

* * *

Декабрьской ночью, во время одного из его ночных бдений, наконец стала известна причина странного недуга Эбигейл.

Джереми, читая книгу О. Генри, заснул. Он проснулся только тогда, когда часы в холле пробили двенадцать. Джереми изучал бледное лицо своей жены в мягком свете прикроватной лампы. Она спала, как обычно, на спине, рот был слегка приоткрыт, дыхание неглубокое. Затем, когда он вернул усталые глаза к чтению, в дыхании женщины прозвучала заминка, заставившая его взглянуть вверх.

Его сердце бешено забилось от ужасного зрелища, свидетелем которого он был всего в трех футах от него. Сначала он подумал, что это ее язык, какой-то раздутый и покрытый синяками, но в мгновение ока, к своему нарастающему ужасу, он понял, что это скорее треугольная голова змеи, которая пытливо ощупывала между лепестками приоткрытых губ Эбигейл.

Нерешительность охватила его всего на долю секунды. Затем, не раздумывая, его рука вылетела и сжала тонкую шею змеи.

- О, дорогой Господь небесный! - выдохнул он, встав над кроватью.

Его жена проснулась с широко раскрытыми в тревоге глазами, когда ужасное существо внутри нее корчилось и содрогалось под твердой хваткой Джереми.

Почти охваченный ужасом всего этого, он заколебался, затем начал тянуть. Один... два... три фута[2] проклятой штуки, которую он вытащил из открытого рта своей жены. Онa корчилaсь в прохладном воздухе комнаты, еe шкура покрылась волдырями и ободралась от многолетнего плавания в желудочной и кишечной кислотах. Тонкие руки Эбигейл цеплялись за постельное белье, паника приближала ее к краю безумия, когда она наблюдала, как ее муж изгоняет демона, которого она содержала с девяти лет.

Наконец змея исчезла. Джереми поднял ee вверх, наблюдая, как еe покрытая шрамами голова напрягается и поворачивается, безуспешно пытаясь вонзить клыки в его ладонь. С яростью, рожденной чистым гневом и ненавистью, он швырнул ее в дубовую панель двери спальни. Затем, достав свой 45-й калибр, он всадил обойму в ее бьющееся тело.

* * *

С рассветом послышались шаги дока Трэверса, он спустился по лестнице и присоединился к изможденному Джереми Берку на кухне. Он молча налил себе чашку кофе и заговорил:

- Я дал ей кое-что, чтобы успокоить ее. Физически, думаю, у нее все в порядке. Ужасный шок от всего этого причинил наибольший ущерб, но она справится с этим. Со временем мы все преодолеем это проклятое испытание.

Джереми покачал головой, вновь переживая ужас.

- Но эта... эта ужасная штука, живущая в ней все эти годы...

- В самом деле, - вздохнул док Трэверс с усталой улыбкой. - Но мне лучше вернуться туда. Моя работа здесь еще не закончилась.

- Что вы имеете в виду? - с тревогой спросил Джереми.

- Я имею в виду, молодой человек, что у вашей жены ранние роды. Ребенок будет недоношенным, но я принимал многих таких, - сказал он, вставая. - Я бы не волновался, будь я на вашем месте.

Джереми закрыл голову руками.

- Я просто молюсь, чтобы дорогая Эбигейл смогла выдержать все это.

Роды Эбигейл Бичер Берк оказались долгими и мучительными, и накануне того зимнего дня 1920 года наконец подошли к концу. Джереми был там, несмотря на протест доктора, чтобы утешить свою молодую жену и проследить, чтобы все прошло хорошо.