Делион. По следам древней печати

Флавиан лежал ниц и не смел пошевелиться. Ему еще никогда так не было страшно. Два темных бога сражались друг с другом, животный страх заставил юношу дрожать и громко плакать, по его штанине потекла теплая влага. Что-то кольнула в его душе, и он почувствовал, как пронзительный потусторонний холод заполнял его. В тот момент северянин еще не понимал, что Духовор забирал со всей окрестности души животных, людей или неупокоенных мертвецов.

Павший пожирал души лесных обитателей, оленей, лис, муравьев, лосей, а также рыб, проживающих в реке Холодной. Духовор наполнял себя силой, он обуздал чужие души и сейчас питался ими. Животные скоропостижно умирали, старели в считанные мгновения и падали замертво, рыбы всплывали к верху брюхом, а стрекозы, сверчки и филины падали на землю камнем.

— Неееееееет! — закричал Тень громогласным голосом, который заставил содрогнуться даже землю.

Черная рука, сжимающая Духовора, начала ослабевать, теряя хватку и через какое-то мгновение исчезла. Тень упал на колени и завыл от жуткой боли, его черная латная перчатка на правой руке обуглилась и превратилась в расплавленный металл. Духовор начал спускаться на землю, подлетая почти вплотную к своему давнему союзнику, глаза на его крыльях, налились кровью и в них горела ярость, они непрестанно вращались, ни на секунду не останавливаясь на какой-либо точке.

Духоворе медленными и короткими шагами, как ни в чем не бывало, подошел к стоящему на колени Павшему. Мышцы спины Духовора напряглись, крылья выдвинулись вперед, образуя белоснежный полукруг, с сотнями выпученных глаз. Духовор поднял с помощью своих крыльев побежденного и придвинул его к себе.

— Я тебя предупреждал брат, — нараспев произнес крылатое существо, разглядывая поверженного соперника. — Неужели ты так низко ценишь свою душу?

Тень, подвешенный в воздухе с помощью крыльев, смотрел на свою расплавленную руку, казалось, что он не обращал внимание на речь своего бывшего собрата. Однако, черный шлем с острыми отростками повернулся лицом к лицу. Темная аура практически исчезла, Павший был обессилен и пребывал в разбитом состоянии.

— Если ты пожрешь мою душу, то никогда не станешь прежним, — раздался низкий голос из-под шлема. — Я знаю, что ты хранишь и переживаешь воспоминания тех, чьи души ты пожираешь.

Духовор склонил свою голову к правому плечу, словно собака. Видимо данный жест означал, что он внимательно слушает могущественного мага.

— Моя душа — это абсолютная Тьма, — продолжил Тень своим громогласным басом. — Она пожрет тебя изнутри, Духовор, заполнит всю твою жизнь и разорвет тебя на части.

Этот диалог между двумя собратами кое-как смог отрезвить северянина. Юноша пополз в сторону реки, даже не озаботившись предупредить рыжебородого спутника, так как он потерял его из виду. Флавиан шептал какие-то старые молитвы, которым учил его мама, прося заступничество у каждого из Двенадцати богов. Все, что происходило за последние мгновения, начиная от убийства Мерьи и заканчивая битвой между двумя сверх существами, казалось ему нереальным, сюрреалистичным, словно он попал в один из своих старых кошмаров.

Флавиан был обессилен, разбитый, уставший, с мокрыми штанами, и кровью, которая шла из его ушей. Он все еще чувствовал жар от упавшего метеорита, кожа горела и начала чесаться, словно она должна была сброситься, как у ящерицы. Берег к Холодной был крутой, в тот момент это было гигантским плюсом, так как юноша мог исчезнуть из виду. Он уже собрался с силами, чтобы сползти вниз к реке, поверхность которой была заполнена мертвыми лягушками, рыбой и насекомыми, но чья-то рука схватила его за шиворот и оттянула от края крутого берега.

Флавиан попытался сопротивляться из последних сил и наотмашь ударил правой ногой, но тут же ощутил боль в своей ступне. Его развернулся и раздался знакомый голос.

— Куда собрался? — промолвил страж.

Флавиан уставился удивленными глазами на страшно изуродованное огнем лицо Галария.

— Бежим, — тихо шепотом ответил Флавиан, краем глаза наблюдая за двумя Павшими, еще беседовавшими друг с другом.

Но страж не внял словам мальчика. Он взял его за грудки и усадил на обрывистый край берега. Песчаный склон был высоким и довольно крутым, если с него упасть, то ненароком можно было сломать шею.

— Нет, — ответил без всяких эмоций Галарий. Ты нужен Отцу.

Флавиан застыл с глупым выражением лица, не зная, что и ответить своему спутнику. Губы юноши задрожали, но ни одно слово не покинуло темницу, в которой рождаются речи.

— Вставай, — продолжил Галарий.

— Отцу? — и тут мир Флавиана перевернулся, словно бутерброд с маслом.

Его снова предали. Ловушка захлопнулась на его шеи, он снова попал в объятия Могильщика. Ткачиха расставила для него силки на протяжение всей нити, и мальчишка просто не понимал, как такое возможно. Фонарщик оказался бессилен. Разум начал лихорадочно работать, а вот душа его опустела, словно оттуда выдрали огромный клочок.

— Ты на стороне Тьмы, — осознавший Флавиан высказал то единственное, о чем сейчас он мог мыслить.