Делл (СИ)

- Вали домой! – зло гаркнул шеф и принялся остервенело натягивать пиджак. – На сегодня все. Мне нужно закрыть контору.

Не дожидаясь повторного приглашения, я быстро свернула все окна и нажала кнопку выключения компьютера. Поднялась, взяла со стула сумочку, бросила короткий взгляд на шефа – тот застыл, глядя стеклянными глазами на стену - и направилась прочь.

Сердце колотилось быстро и неровно.

Половина третьего.

Еще ни разу я не возвращалась домой так рано. Следуя по залитым солнцем, но сырым и промозглым от холодного ветра улицам, я постоянно оглядывалась через плечо – нет ли преследования? Почему мужик с сигаретой у автобусной остановки проводил меня настороженным взглядом? И как-то подозрительно выглядят те двое, что идут навстречу: вроде бы разговаривают, шутят, только вот улыбки пластиковые, словно наклеенные на театральные маски. Нет… прошли мимо… можно выдохнуть.

Вроде бы не оглядываются…

Отраженные лужами лучи резали глаза, мешали смотреть. Видеть. Холодно и ярко – дурацкое сочетание. Не добавляет комфорта. Зажмуришься и не заметишь того, кто подойдет сзади, возьмет за плечо или толкнет в машину…

С ускорившимися шагами усилилась и мания преследования.

А что если меня поджидают у двери? Или даже внутри… Дэлл был прав, да, черт возьми, прав: чтобы играть в опасные игры, нужны мозги и умение стоять за себя. А у меня, похоже, ни того, ни другого… Почему я всю жизнь экономила на железной двери? Деревянную один раз толкнул, и выпала, словно гнилой зуб, вместе с косяком. Что сказал Тони – «не нужно их никуда сдавать»? Значит, мои коллеги уже застряли в цепких вражеских когтях? Как же быстро, и суток не прошло.

Позвонить Дэллу? Попросить защиты, уехать, спрятаться, залечь на дно? Но ведь однажды все равно придется вернуться.

Очередная лужа оказалась глубже – каблук подвернулся, штанина покрылась грязными брызгами.

Черт бы подрал такую жизнь…

Теперь сердце билось медленно и тяжело.

Солнечный свет дробился в щели между пыльными занавесками. Вот уже несколько минут я сидела на кровати в напряженном ожидании; да, пока никого, но в любую минуту в дверь могут постучать.

- Открывайте! А не то выломаем дверь… Мы знаем, что вы вчера пытались проникнуть в чужой дом!

Страшные голоса и страшные удары.

Пусть этого не произойдет. Боженьки, пусть пронесет… Избавь хотя бы один раз. В последний раз…

Где-то там, на другом Уровне, спокойно живет и занимается своими делами Дэлл. Далеко, почти в другой галактике. Он не боится, не трясется, он уверен в себе и горд за свои поступки. А я? Нет ничего хуже, чем жить в страхе. Что случится с Тони и с ребятами? Что теперь будет с работой?

Устав маяться от предположений худшего, я встала с кровати, прошла к шкафу и вытащила завернутый в водолазку нож. Коснулась холодной стали - на душе стало спокойнее. Знакомо и тускло переливался выученный наизусть номер.

Может, Дэлл прав, и пришла пора сменить работу? Наступить на горло собственной гордости, попросить о помощи и сойти с кривой тропинки, выйти на нормальную широкую дорогу, не затененную безобразными кустами и тянущимися со всех сторон кривыми ветками? Зашагать по ней спокойно, зная, что впереди все хорошо?

Я обвела взглядом затемненную комнату. Дверь молчала: ее не сотрясали тяжелые удары и выкрики с той стороны. Пока.

Зверек. Я загнанный в угол зверек, пожинающий плоды собственной трусости.

А нож тяжелый, военный.

Интересно, им когда-нибудь убивали?

*****

Дэлл пребывал в глубокой задумчивости.

Шорох глянцевой страницы – очередная фотография обнаженной красотки на мотоцикле, из одежды лишь тонкий лоскут поверх округлой, налитой груди и полоска трусиков – тонкая, словно нить.

И никакой реакции. Ни на волосы, ни на призывный взгляд, ни на просвечивающие сквозь ткань темные соски.

Новая страница – новое фото… Белокурая, рыжая, шатенка. Приоткрытые губы, сексуальные позы, все прелести для обозрения, и никакого отклика ни в штанах, ни в голове.

Странно все это. Ведь если вернулось, то вернулось, не так ли? Значит, не так.

Одриард отложил журнал и закрыл глаза.

Перед мысленным взором вновь возникла аккуратная небольшая грудь и тонкий порез, заклеенный пластырем. Розовые соски…такие аппетитные, напрягшиеся от прикосновения холодного воздуха… Что за наваждение, что за наркотик проникал в кровь, стоило представить именно эту картинку?

Тело напряглось. Возбуждение возникало сначала в голове и тут же передавалось в пах. Как йо-йо на веревочке, который тянула вверх ее озорная улыбка, порой такая беззащитная. И это выражение в глазах: «Я сильная. Ты ведь не увидишь, что на самом деле слабая?»

Дэлл потер лоб.

Гостиную заливал солнечный свет. Тихий, мирный, пустой дом, где этим утром была она, пила на кухне кофе, расспрашивала про Нордейл, с удовольствием жевала ветчину. Грустила, когда он сказал, что пора собираться.

Вспомнилось тепло ее кожи под его руками при пробуждении, ее прижатая к его бердам попка. Совсем не плоская, как оказалось… совсем.