Делла-Уэлла

– А ты не догадалась? Странно. Когда мы только запланировали твою переброску сюда, я сообщил Кадьяну, что его положение при правящей особе будет зависеть от ребенка со светлой кожей и белыми волосами. Он нашел такого альбиноса. Перед тем как вас заманили сюда, я снова предупредил его о том, что он может получить в свои руки еще более ценный экземпляр, и особо подчеркнул, что с ним нужно будет обращаться с предельным бережением. Он, насколько я понимаю, прибыл к выходу из ущелья всего за несколько мгновений до вашего появления, а улетел тогда, когда вы направились в царство тьмы. Поэтому вы и не услышали его Гроту на.

– Но мы обыскали ущелье…

– Желтый туман, медовый туман… Кадьян не просто мудр – он, по здешним меркам, просто гениален.

– И ему очень нравится то, что вы собираетесь учинить на Тихри, подхватил Юрг. – А кстати, что именно вы собираетесь здесь устроить?

– Это сложный вопрос, для освещения которого пришлось бы перейти на другой мировоззренческий уровень. Боюсь, что для этого у вас недостанет времени, а у меня – желания.

– Тогда другой вопрос: вскоре после того, как Юхан оказался на Джаспере, в доме его вдовы на земле…

– На это у вас тоже нет времени, – раздраженно оборвал его крэг. – И обсуждать происходящее на твоей планете можно только с разрешения ее недавно назначенного прокуратора. Так что вернемся к проблемам Джаспера, ибо я уполномочен говорить с вами именно об этом. А вас прошу иметь в виду, что Кадьян может с минуты на минуту прибыть туда, где спрятан ваш сын.

Мона Сэниа задохнулась.

– Я не могу торговать моим народом, – проговорила она хрипло. – Он сам должен выбрать, оставаться ли ему под владычеством крэгов или быть свободным.

– Быть свободным для народа – не значит ли это, что не всему народу, а каждому джасперянину в отдельности должно быть предоставлено право выбора, не так ли?

– Да, так.

– Ты можешь поклясться, что сделаешь все, чтобы эти слова стали для Джаспера законом?

– Клянусь.

– Так, – сказал Венценосный крэг. – Ничего другого от тебя и не требуется. Тебя провели твоим путем ради этой клятвы.

– Значит, ты теперь откроешь нам…

– Нет, не значит. Ты нанесла оскорбление крэгам, подняв свою дружину на борьбу с ними. Ты увела свой народ из сказочного времени грез, безоглядной верности крэгам, рыцарских подвигов на просторах неизведанных планет. Ты спросила, не хочу ли я вернуть Джаспер к тем временам, когда ты еще не приблизилась к Чакре Кентавра? Даже если бы я пожелал такого чуда, все крэги Вселенной не смогли бы этого сделать. Время не возвращается. Поэтому за содеянное тобой ты должна понести кару.

– Если ты вернешь сына моему мужу, я готова на все.

– Всего не потребуется, – с какой-то мелочной расчетливостью проговорил крэг. – Мы сделаем так: ты поклянешься… – Он расцепил когти, которыми кончалось правое крыло, и задумчиво почесал ими клюв. – Боюсь, что прокуратор Джаспера был неосмотрительно мягок, но он потребовал следующего: ты можешь вернуться на свою планету. Но не на Равнину Паладинов. Материк для тебя будет закрыт до нашего на то соизволения. Ты можешь поселиться на любом из островов – кажется, они называются Лютыми, но, за исключением двух-трех месяцев, погода там вполне сносная. Я там бывал. Все доходы с твоего имения ты будешь получать от доверенного лица, так что нужды ты знать не будешь.

– А мой муж?

– Он твой муж – он разделит твою судьбу.

– Моя дружина?..

– О, эти вольны вернуться в свои замки. Разумеется, дав слово, что они будут рассказывать обо всем, происшедшем на Тихри, правду и одну только правду.

Юрг обернулся к жене:

– Поклянись. И быстрее.

Мона Сэниа подняла правую руку:

– Я, ненаследная принцесса Джаспера, клянусь: пока Синклит прокураторов не разрешит мне этого, ни я, ни мой супруг не ступим на землю Равнины Паладинов.

– Твое слово нерушимо, – сказал крэг, расправляя крылья.

XIX. Звезда из голубого золота

Пока он разминался, оттягивая к земле то одно, то другое крыло, точно засидевшаяся на насесте курица, две пары глаз и два дула десинторов неотрывно следили за его упражнениями. Было совершенно очевидно, что если он надумает обмануть своих слушателей, то далеко ему не уйти.

– Ты была совсем рядом со своим сыном, – бросил он наконец так небрежно, словно снисходил до разговора с существами низшего порядка. – Он в подземелье старой полуразрушенной башни, что на окраине Орешника. Поторопитесь.

И он прикрыл глаза, давая им понять, что Анделисова Пустынь – его вотчина и им следует покинуть ее первыми.

Юрг вопросительно поглядел на жену.

– Он не обманывает, – сказала мона Сэниа. – Он не способен нарушить данное слово.

Ее сильные пальцы обхватили руку мужа, и она ринулась вперед так стремительно, что, исчезая, слышала за собой хруст ломающихся перилец.

У подножия древней башни было тихо и пустынно – жители Орешника, покидая город, не склонны были разгуливать по его окрестностям. В каменной осыпи чернели остатки недавнего костра, размытые мелким дождиком. Издалека, из-за городской стены, слышалось натужное ржание перегруженных рогатов.