Дело 08041229 - Грохман Ганс. Экспроприация экспроприации, или "Американский Рейд"

И тут стоит отметить самих персонажей. Он ровно один - рассказчик Игорян, и к середине романа я его просто возненавидел. Или автора? Тут уж непонятно. Да, повествование ведется от первого лица, и доложу вам - это отвратительно, но об этом чуть позже. Остальных героев как бы и нет. Они присутствуют, даже обладают именами, которые, правда, тут же забываешь, даже намеками на индивидуальность и важное место в романе. Были даже несколько интересных, например, стрелок Роланд… простите, Денис. Но автору банально не хватило времени и внимания на их раскрытие. Ведь для чего нужны второстепенные персонажи и антагонисты? Чтобы дополнять, создавать конфликт и гармонию с протагонистом. Но Игорян всеобъемлющ, самодостаточен, и ему нужно героические поступки вершить! Гасить негров и сектантов, охмурять женщин, жарить студенток по три штуки за раз и демонстрировать славянское превосходство над ничтожными пиндосами.

Поначалу он, кстати, производил впечатление вполне адекватного героя, не лишенного мозгов и душевных терзаний, и я уж подумал, что меня ожидают внутренние монологи аля капитан Уиллард. Но нет. Уже к началу первой миссии герой себя исчерпал и превратился в дворового потреота с крайне низкой культурой общения и очень плохим чувством юмора, ярого славянофила и жуткого боянщика. Или это сам автор? Тут уж непонятно. Да уже и не суть важно. Как бы автор ни старался создать образ серьезного взрослого мужчины, солдата, наемника, как бы ни подкреплял его биографией, все равно у него получился пацанчик максимум двадцати лет, начитавшийся статей в википедии, восторгающийся своим знанием и присовывающий его методом copypaste по поводу и без. Или это сам автор? Тут уж непонятно.

Во всем виновата манера повествования. Да, я очень не люблю повествование от первого лица, особенного, когда это лицо не блещет умом, предвзято, псевдопатриотично и очень любит бросаться бородатыми и несмешными шутками, часто ругаться матом, играть в капитана Очевидность и соваться со своими пояснениями, когда я и без него прекрасно все понимаю. К тому же, описывать свои приключения так, будто он лузгает семки и базарит с гопниками на районе. Да, будучи сам автором (безызвестным и не самым интересным) и я прибегаю к выражениям на грани цензуры и за ней. Но вашу мать! Я понимаю, если бы автор “Рейда” только в диалогах между героями использовал грубую и эмоциональную подачу, где емкое “Блядь!” выразит всю полноту и гамму чувств героя. Нет же, Игорян ведет себя как безкультурный школьник постоянно, и не возненавидеть его, не устать от его постоянного петросянства и сквернословия способен только очень крепкий читатель. Ну или ему подобный.

И ладно, я бы смирился с таким повествованием, если автор ввел бы конфликт между взглядами героя (своими собственными?) и действительностью. Это хоть как-нибудь оправдало бы такой подход и наполнило строки смыслом. Так нет же. Американские обыватели - беспомощное быдло. Американские противники - тупые боты, которых ничему не учит жизнь и которые способны только умирать. Американские солдаты - девочки с пенисом и толстячки с эффектом имперских штурмовиков, офицеры - жиды, скупердяи и продажные мрази, а летчики - все поголовно косые и трусливые недотепы. Право слово, мне это живо напомнило Задорнова и его загоны на тему великой славянской нации и тупизны американцев. И тут уж я начал теряться в догадках: а точно мне герой повествует о своих приключениях или же автор изливает на меня тонны ненависти к американской нации?

Я бы не заострял на этом внимания, если бы от псевдопатриотизма не делалось больно глазам. Если бы временами герои пускались в диспуты или оказывались бы в ситуациях, в которых в равной степени отстаивались разные точки зрения на происходящие события, которые выравнивали бы субъективность и однобокость подхода. Но какие там уж диспуты! Какие ситуации! Героям и автору не до них. Лучше фапать на собственные познания в оружейном деле, метеорологии или женской сексуальной психологии, устраивать групповухи со студентками и концерты под гитару, исполняя “Арию”, “Чайф”, “Алису” и собственные произведения на уровне Высоцкого или выше.