Дело 33. Катализатор. Мистер Петечктон и Доктор Васькон – 1. Приключения Петечкина и Васирова, Необыкновенные и Невероятные – 3. Юмористический шпионский детектив

Стасик всегда помнил себя болезным. Он постоянно простужался, стоило лишь открыть где-то в комнате ненадолго форточку. Переболел всеми болезнями, какие только могли придумать детские врачи. Начиная с ветрянки и банального кариеса, и вплоть до стафилококка и болезни Боткина, которую называли ещё желтухой и страшным словом «гепатит А». Он не любил играть с мальчишками на улице и ни разу не бил по мячу, не говоря уже об участии в частых драках во дворе и школе. Если кто-то пытался на него кричать, он сразу впадал в ступор и не мог понять, что именно от него требуют. В итоге, Стас ушёл в себя. Как сейчас модно называть таких, он впадал немного в аутизм. Не классический медицинский, а бытовой. Он не полностью закрылся от Мира скорлупой отрешённости, выходил иногда на контакт с чуждым окружением, но всё чаще погружался в себя, не пуская туда никого другого.

Если бы у него был отец, такого бы не произошло. Ах! Если бы у него был папа…

Стас с завистью слушал, как другие дети жалуются на отцов, воспитывающих их сильно строго, смотрел, как другие мальчишки с отцами шли по улице и оживлённо о чём-то беседовали, явно делясь сокровенными тайнами. Да, он знал, что во многих семьях отцы становились тиранами и даже деспотами, но он бы был не против даже такого папы. Пусть кричит, ругается, пусть даже оплеуху даст, но это хоть какое-то внимание, чем совсем никакого или вовсе ни от кого.

Нет, если бы у него был папка, даже самый пропащий алкоголик, то он бы его, отца, воспитал бы сам, сделал бы правильным, любящим! Ах, если бы у него был папочка! Он бы даже готов был с ним в футбик играть, на рыбалку ходить, в гараже бы всегда помогал! А летом бы они ходили вместе в поход с ночёвкой в палатке!

Но у Стаса не было отца. Даже временного, ненастоящего. Мать его ни с кем, вообще, из мужчин не общалась вне работы и домой не приводила. Да и его самого держала в строгости, никогда не одаривала лаской, которая должна быть присуща всем матерям, судя по фильмам и книгам! Всем, но не его матери.

А ещё она пила. Не сказать, чтобы сильно, но в одиночку, без компании и часто. Пила каждый день после работы. Закроется у себя и пьёт. Типа, чтобы он не видел. Но разве этого не заметишь? Надо быть слепым идиотом, чтобы такое не замечать.

А напившись, она становилась либо совершенно апатичной, либо сильно злой. В зависимости от степени опьянения. Апатия была её первой стадией. Она ничем не занималась по дому, не проверяла уроки, ничего не готовила, не прибиралась по квартире, а если не засыпала у себя, то накидывалась ещё вдогонку дешёвым бухлишком и переходила в другую фазу. Мамашка включала яйца. Начинала доставать Стаса поучениями, оскорблениями, разве что не доходило до рукоприкладства. Вот тогда Стасик уходил в себя полностью.

К счастью, она много работала. И домой приходила очень поздно. Так что он весь день был предоставлен сам себе, мог делать всё, что хотел. А хотел он, как ни странно, учиться. Да, да! Именно учиться! Учиться так, чтобы выучиться на великого человека и уехать от этой скудной жизни далеко-далеко. Им двигала жажда знаний и интерес ко всему, что происходило вокруг. Он обожал физику, химию, географию, историю. А ещё он полюбил ботанику и зоологию. Особенно его увлекали насекомые. Ему нравилось подолгу наблюдать за муравейниками, ульями, бабочками. Самой любимой игрой с детства были тараканьи бега. Благо, их дома было с избытком. Он строил для них дорожки, домики, целый город. Один раз за что-то обиделся на своих домашних тараканов и принёс домой других, побольше и кровожаднее. Он с наслаждением смотрел, как пришельцы истребляли аборигенов, кромсая их лапки и отрывая головы. Вот тогда он стал устраивать целые ристалища! Но это была игра для одного зрителя. Ни с кем из своих сверстников Стас так и не сходился, и не делился впечатлениями. В классе он слыл тихоней, батаном и дебилом, как ни странно, одновременно. Над ним издевались все кому не лень, даже самые забитые одноклассники. Сидел он всегда один на передней парте и в него постоянно летели бумажные комки, огрызки или шарики из отслужившей свой век жвачки.

А один раз ребята затащили его на задний двор и заставляли бить палкой израненную кошку, привязанную за хвост к скамейке. Он не стал этого делать, уйдя в себя и отключившись от Мира. Ребята сами её добили, бросив подыхать у него на глазах. Это было первое живое существо, чью смерть он глубоко прочувствовал, отождествляя его с собой. Тараканы были не в счёт. Там он был вершителем и богом. Это были разные Миры: один Мир грёз, другой Мир реальности. Они не должны были пересекаться.

Где-то в то же время Стас случайно находит на улице маленький серебристый дамский пистолетик. С виду это была обычная зажигалка, но был в ней и маленький секретик, про который он догадался случайно. Пистолетик и пугал, и манил его одновременно. В этом исчадии ада жили символ смерти и в то же время игрушка.