Дело №888

– Я понимаю. Поверьте, ничто не будет угрожать вашей жизни на завтрашнем суде. До свидания, Виталий Владимирович, до завтра. Привет жене и сыну.

На этом разговор закончился. После последней фразы, я снова подумал, что Говоров хороший игрок и не любит проигрывать, также как и я. Передав привет жене и сыну, он в очередной раз показал, что моя жизнь для него, как прочитанная книга. Ему известно все или многое. Надо пойти на этот суд. Иначе неизвестно, чем все это может закончиться для меня и моих близких.

Собравшись с силами, я позвал Машку.

– Слушай, Маш, сейчас звонил Говоров, дико извинялся за то, что пропал. Короче, я принял решение пойти завтра на суд.

Я рассказал Машке о причинах, побуждающих сделать такой шаг. Главная причина – желание выяснить, почему же врет Платон. Плюс невозможность забыть о чувстве долга.

– Машка, любимая, поверь, никакой опасности в этом суде нет. Я перестраховался и принял все необходимые меры безопасности.

Рассказывать Машке о том, что ребят вычислили, я не стал, чтобы она не волновалась.

– Хороший ты человек, адвокат Ковров, честный, – грустно помолвила Машка. – Я люблю тебя!

– Я тебя тоже, – обрадовался я реакции жены. – Пойду спущусь вниз. Дам ребятам последний инструктаж.

– Давай, – машинально ответила Машка.

Около подъезда я огляделся по сторонам, но ничего подозрительного не обнаружил.

– Планы немного изменились, – начал я, обратившись к Виктору. – Вас вычислили. Надо сменить место дислокации. Завтра в восемь утра от подъезда меня заберет белый автомобиль и повезет в неизвестном направлении. Задача остается прежней – проследить, не засветившись. Но проблема в том, что повезут меня, как вы и предполагали, на какой-то закрытый объект, куда нет доступа посторонним. Неизвестно, что это будет за место. Я боюсь, меня увезут далеко, и вы не сможете отследить маршрут передвижения.

– Об этом я и говорил час назад, – ответил Виктор. – Но эту проблему мы предусмотрели. Держите, – Виктор достал из кармана небольшой предмет черного цвета, напоминающий увеличенную таблетку активированного угля.

– Что это? – спросил я.

– Передатчик, чип, маяк – называйте как хотите. Главное, что это спутниковая система, позволяющая достаточно точно установить местонахождение обладателя передатчика.

– Типа как у собаки Путина, – засмеялся я. – У нее в ошейнике тоже какой-то чип, при помощи которого ее можно обнаружить в случае чего.

– Ну типа того, – впервые улыбнулся Виктор. – Мы всегда сможем знать, где вы находитесь, и не подъезжать достаточно близко, чтобы не быть замеченными.

– Потрясающе, – воскликнул я, не сдержавшись. – Ребята, вы настоящие профессионалы.

Я вспомнил Карлсона, который говорил: «Малыш, я же лучше собаки».

Дома я умылся, завел будильник, еще раз перечитал защитительную речь Говорова и рухнул спать. Меня ждал тяжелый день.

Суд. Встреча последняя

На завтрак Машка приготовила восхитительную яичницу с сосисками и красным луком. Позавтракав, я подошел к шкафу с одеждой. Классический вопрос любой женщины утром: «Что надеть?» – мучил сегодня и меня. Решив что лучше всего подойдет что-нибудь строгое, я остановил выбор на классическом черном костюме, белой рубашке с золотыми запонками и черном итальянском галстуке типа «селедка», чтобы узел был не очень большим.

Взглянув в зеркало, я улыбнулся тому, что получилось. Мое отражение поспешило улыбнуться в ответ, подмигнув мне левым глазом, мол: «Не переживай! Все будет хорошо!». Надевая на руку часы, я вспомнил, как Платон неоднократно упрекал меня в том, что я страдаю слишком большой привязанностью к вещам. Он говорил, что тяга к новым вещам, особенно к дорогим, развращает человека. Даже упоминал о грехе, называемом мшелоимством и означающим постоянное стремление приобретать все новые и новые вещи без видимой пользы для себя, когда вещи приобретаются ради вещей, а не ради жизненной необходимости. По словам Платона, святые отцы считают эту греховную страсть даже хуже сребролюбия. Все вещи преходящи, и излишняя забота о них наносит ущерб заботе человека о его участи в вечности.

Я действительно страдаю непреодолимой тягой к хорошим вещам. Дорогая одежда, шикарные автомобили, крутые часы – все это очень привлекает. Но тому есть оправдание, неразрывно связанное с родом моей деятельности и выбранной профессией. Автомобиль, костюм, галстук, портфель, часы – необходимая атрибутика хорошего адвоката. Гораздо страшнее, если из-за внешнего вида адвоката посадят невиновного человека. Представляю, что будет, если я заявлюсь в суд в спортивных штанах и футболке, провонявших ароматами московского метро. Нет, лучше я буду привязан к своим недешевым вещам, нежели допущу, чтобы пострадал клиент. Дорогие вещи придают уверенности их обладателю и влияют на мнение окружающих о нем. Возможно, это неправильно, но это так.