Дело "Альбатроса"

Гарри невольно скривился. Ракеты типа «Инферно» взрывались при приближении к цели и обливали мех горючей жидкостью, которая поднимала и без того весьма немалую температуру машины – так что пилота не спасали ни теплопоглотители, ни хладожилет. Погибнуть от попадания ракеты «Инферно» в кокпит – это был один из худших ночных кошмаров любого мехвоина. Но от представления, как горючая жидкость попадает на кожу, Гарри затрясло.

Вот именно, – подтвердила Антонелла, – в рапортах ЛВС было упомянуто только о его гибели в результате попадания вражеского снаряда во время катапультирования. Предположи тельно, отца хотели уберечь от этого ужаса. Но несколько его товарищей с Мэгона, кажется, пережили битву и рассказали герцогу обо всем. Похоже, он несколько иначе воспринял заботу вооруженных сил Содружества.

Господи Боже, ну и смерть. Я такого злейшему врагу не пожелаю, – Гарри еще несколько секунд невидяще глядел в пространство, после чего взял себя в руки и поднял голову, – Но почему он ненавидит боевые мехи? Я уверен, что «Инферно» выстрелил не мех. Не говоря о величайшем риске получить попадание в бункер с боеприпасами, на который идет любой мех пилот, оснащающий свою машину ракетами «Инферно», распространенная среди мехвоинов всех наций ненависть к этому виду оружия привела к тому, что оно почти никогда не устанав ливалась на мехах.Верно. Но каким-то образом все пехотинцы и танкисты с Мэгона, бывшие на Кесселе, вернулись живыми обратно домой – и ни один из мехпилотов. Вместе с жуткой гибелью на следника, это оказалось для Делкорда последней каплей. После этого он полгода жил отшель ником, пока архонт Маркус не наградил его титулом архонета.

Гарри вопросительно взглянул на Антонеллу – Возможно, это была попытка вернуть герцога к действительности. Подозреваю, предло жение об этом назначении сделали Генеральные Штаты. В любом случае, ничего из этого не получилось. Или получилось слишком хорошо – кому как. Вернувшись к власти, Делкорд уже был убежден, что боевые мехи – корень всех зол и их следует изничтожить, – она пожала пле чами. – И что дом Штайнера предал лиранцев.

Гарри кивнул.

Отсюда – Свободные бригады и возрождение трехструнной лиры. Он хочет вернуться к истокам Содружества. Это может объяснить и его либерализм каменного века в экономической политике. Или так, или он считает управление экономикой со стороны Штайнера еще одним доказательством предательства. Ему хочется вернуться в «старые добрые времена», до появ ления мехов.

Старые добрые времена? – недоверчиво переспросила Антонелла. – Начало Содружества было абсолютным хаосом! Без Сета Марсдена Содружество бы немедленно опять развали лось. Он что, историю никогда не учил?

Похоже, он не совсем адекватен. Ты же слышала Алека Розена. Даже руководители кон цернов не разделяют его взгляды, даже если используют ситуацию по мере сил. Этот человек явно недееспособен. В нормальной ситуации архонт просто сменил бы его, и дело с концом.

Ты говоришь, погибший сын был его наследником?

Она кивнула.

– У него есть ещё дочь от второго брака, но ей всего двенадцать лет и она не готова принять на себя его обязанности.

Гарри встал, чтобы взять что-нибудь выпить.

Как бы там ни было, эту возможность Делкорд уничтожил, напав на мехгарнизоны. Теперь нам придется его вырубить. Но это мы сможем сделать лишь тогда, когда узнаем, как работает его секретное оружие. Ясно, что это своего рода компьютерный вирус, но как он попал в руки Делкорда? И как именно он действует? Это нам нужно выяснить.

Я вожусь с этим. До сих пор нет никаких указаний на то, что он разработал его самостоятельно. Даже если предположить, что шесть месяцев своего заточения этим занимался. Или ты нашел какие-то доказательства, что голубое солнце вызывает приступы гениальности? – она ухмыльнулась.

Гарри тоже засмеялся, открывая бутылку «Донегольского экспортного».

– В финансовом управлении, во всяком случае, нет. Скорее, наоборот. Хочешь пива? – Анто нелла кивнула и он открыл вторую бутылку.Мэгон оборачивался вокруг голубого солнца, однако, за исключением того, что светило выглядело небольшой точкой на небосводе планеты и некоторой голубой примеси к дневному свету, к которой можно было довольно быстро привыкнуть, других достойных упоминания особенностей у него не было. В целом, лишь необычная игра света при восходах и закатах напоминала о том, что цвет этой звезды отличался от тех, около которых привыкли селиться люди.

– А в финансовом управлении ничего нового? – спросила Антонелла, когда Гарри принес ей пиво. – Что насчет начальника службы безопасности? Ты вспомнил, кого он тебе напоминает?

Он плюхнулся на диван рядом с ней, лицо его выражало озабоченность.

– Нет. Я скоро с ума сойду. Я точно знаю, что я его где-то видел, но совершенно не могу вспомнить, где, – он отпил глоток, – Хуже всего, конечно, то, что я чувствую – он помнит меня.