Дело Белки

Наконец-то, господин Васильев-Шестой-Младший удостоил нас мимолетным взглядом и, видимо, решив, что мы уже вполне дозрели, поднялся со своего места. Я едва не застонал. Дело в том, что сначала мне показалось, что кот в духе поведения остальных членов общества откажется давать какие-либо пояснения по поводу своего открытия, а просто выйдет за дверь. Как знать, возможно, если бы мы общались с ним один на один, он так бы и поступил. Однако, кроме меня, на кухне был еще и Хан, поэтому Барс Мурзоевич все же счел нужным рассказать нам то, что ему было известно:

– Орехам, которые вы нашли, скорее всего чуть больше десяти лет. Я с самого начался удивился, когда ты, Левчик, сказал, что твой изумруд смог пробить Переход в Лысогорке. Камень найденный всего неделю назад, да еще пролежавший большую часть этого времени в скорлупе, такой мощи накопить бы попросту не успел. Фейерверк, конечно, тоже мог бы выйти неслабый, и воронка бы осталась с бассейн «Москва». Да только большая яма, это еще не портал. Есть и еще одна причина, по которой до нынешних белочкиных кладовых вам было не добраться…

– Какая? – с видом пытливого ученика, изнывающего от жажды знаний, спросил узбек.

Вот только артист в Барсе Мурзоевиче оказался куда сильнее учителя. Вместо того, чтобы поощрить слушателя за разумный вопрос, он прервал повествование и наградил егеря долгим укоризненным взглядом. Впрочем, несмотря на это, я не сомневался, что страж дуба скорее играет, чем на самом деле сердится. Моя уверенность основывалась на том, что знакомя нас со своими выкладками, он не стоял на месте, а зачем-то пытался ходить кругами, то и дело натыкаясь на кухонные столы и стулья. Далеко не сразу до меня дошло, что его круговые движения являются не прихотью, а всего лишь частью описанного Александром Сергеевичем ритуала: «Пойдет направо, песнь заводит! Налево – сказки говорит!» Иными словами, Кот Ученый, действительно, рассказывал нам сказку, а по сему, несмотря ни на что, упорно пытался кружить против часовой стрелки.

– Итак, причина! – продолжил Барс Мурзоевич свое повествование так же неожиданно, как до того прервался. – Исходя из вашего рассказа, и, предположив, что Кощей рассказал Левчику правду, я делаю вывод, что вы оказались на «той стороне» примерно на час позже нашего славного бухгалтера. Более того, вы попали практически в то же самое место, где ее выпустили. Почему же ваши пути разошлись? Кот снова сделал паузу, на сей раз, делая вид, что ожидает ответа. Однако, ни наученный горьким опытом егерь, ни я не рискнули перебивать рассказчика. Судя по мелькнувшей на морде зверя улыбке, он остался этим вполне доволен и не заставил нас долго ждать ответа на свой риторический вопрос:

– А произошло это потому, что вся ваша команда, высадившись на той стороне, немедленно пустилась в плавание по Реке Времени. Таким образом, не только вы, уважаемые Ханчик и Левчик, но также и Василисочка с Дурачком и прочими защитничками, просто физически не могли более пересечься с нашей милой Белочкой. «Ну, конечно!» – осенило меня. Белка попросту осталась в прошлом, и все добытые ею камни тоже. Открытие, подаренное нам котом, было столь существенным, что я даже потихоньку смирился с его уже ставшей надоедать привычкой к уменьшительно-ласкательному «чка», «чик» и «чок». В конце концов, даже Эйнштейн, говорят, изрядно коверкал английский язык, и все же его лекции в Принстоне менее ценными от этого не стали. Что же касается лекции, которую читал нам Барс Мурзоевич, сейчас она представлялась мне даже более важной, чем Общая Теория Относительности.

– Хорошо! А что же за орехи нашли мы с Неудачником? – снова вторгся в рассказ стража узбек, отчего кот приобрел такой несчастный вид, словно на его роскошный хвост наехал шеститонный гусеничный асфальтоукладчик. Впрочем, на сей раз это

была всего лишь мимолетная гримаса, а не полноценное представление. Видимо, Барс Мирзоевич сделал скидку на плохое настроение егеря.

– Остатки прошлых запасов. Раз в десять лет Белочка получает лицензию на «Сбор урожая». На самом деле название это не совсем точное, потому как сами орехи и находящиеся в них камни ей даром не нужны.

– Неужели?! – изумился я, пытаясь представить существо, которое откажется от дармовых драгоценных камней размером в тысячу карат и более.

– Можешь мне поверить, – снисходительно усмехнулся, зверь. – Для Белочки эти камушки не более, чем приданое. После того, как она собирает их достаточное количество, к ней начинают стекаться самцы, с одним из которых она вступает в счастливый, но кратковременный брак. Собственно, может, потому и счастливый, что кратковременный.

– Однако, – протянул я, удивляясь тому, как все причудливо устроено в волшебном мире. На нашей стороне, насколько мне известно, все происходит как раз наоборот. Добрая половина женских особей ищет не материальные ценности, а самца, который может их обеспечить. По крайней мере, на этом был основан мой собственный брак. Между тем, егеря больше озаботил вопрос десятилетнего беличьего целибата.