Дело без свидетелей

«Самодовольный дурак, кретин! – спохватывался он через минуту. – Чему ты радуешься? Задержал преступника? Или раскрыл преступление? Ты думаешь, дежурные хранят все испорченные бланки с девятьсот второго года, со дня постройки вокзала?»

Денисов знал обоих работников камеры хранения, о которых писал учитель, но решил никаких действий не предпринимать, пока не посоветуется с Кристининым.

«Как бы не напортить!»

Он только мысленно представил себе, как маленький дотошный Хорев, с вечно недокуренной дешевой сигарой, требует переписать заявление, а ленивый горластый Горелов, с пятнами на руках, которые он называет болезнью Витилиго, отмахивается от напарника. «Некогда бюрократизм разводить: люди на поезд спешат!»

Оба работника камеры хранения, в свою очередь, знали Денисова и его должность, поэтому он думал, что разговаривать с ними должен другой сотрудник. Несколько раз Денисов звонил в Московский уголовный розыск Кристинину, но не заставал на месте. Не было Кристинина и в конце рабочего дня, поздно вечером, когда Денисов наконец сдал смену.

В электричке по дороге домой он снова прочитал письмо, теперь оно только, встревожило ею, не вызвав никакого удовлетворения.

«Почему я решил, что речь идет именно о моем чемодане? – подумал он. – И как найти в Москве человека по шраму на шее!»

На станции Денисов не удержался, зашел в проходную завода, чтобы еще раз позвонить Кристинину. Было уже начало первого.

– Сейчас телефон освободится, и звони сколько надо, – махнул рукой вахтер, старый милицейский отставник, провожая Денисова в караулку.

За столом, склонившись к аппарату, сидела женщина в рабочем халате. Свободной рукой она скручивала и тут же выпрямляла телефонный шнур.

– Так вы всю жизнь проспите, – втолковывала она абоненту. Разговор шел, видимо, давно, и все точки над «и» были уже поставлены. – В пятницу тоже никуда не ходили?

– Ты, девушка, бери быка за рога, – посоветовал вахтер, – а то человеку по делу звонить надо!

– Товарищи ваши были в клубе… Рыженький был, который тогда в гармошку играл… Он почему-то холода не боится! – Денисов решил, что она разговаривает с поклонником, заст) пившим дежурить на коммутатор. – В крайнем случае могу вам валенки принести!

Ровно гудел за стеной завод, чуть жужжали под потолком лампы дневного света. Молоденькая работница в испачканном глиной халате безнадежно и неумело плела свои нехитрые сети.

Денисов не заметил, как задремал.

– Звони, – разбудил его вахтер.

Позади громко хлопнула входная дверь – Как у нее? Договорились?

– Второе уж дежурство звонит, да все глухо. Без пользы делу!

Денисов без особой, впрочем, надежды набрал номер и на секунду затаил дыхание. Внезапно очень близко раздался знакомый голос:

– Слушает Кристинин.

– Алло! – еще не веря, закричал в трубку Денисов. – у меня интересные новости! Это вы?

– Если будет на то воля аллаха, – пошутил Кристинин.

Перебивая себя, Денисов рассказал о письме, о дежурных. Закончил тем, что зачитал письмо преподавателя физики из Жданова целиком.

– Хорошо, – подумав, сказал Кристинин, – на Хорева мы напустим Губенко. Они найдут общий язык.

А сейчас давай домой и ни о чем не думай!

– Спокойной ночи!

Через лес к поселку Денисов шел не торопясь, заложив руки в карманы, как на прогулке, отдавшись полностью вдруг возникшему в нем чувству уверенности.

Подходя к отделу, Денисов еще издали увидел Губенко Лейтенант стоял как всегда, независимый, себе на уме. в руке он держал новый, словно сейчас из магазина, импортный портфель-саквояж.

– Здравствуй, Денисов! – Губенко подал горстку длинных холодных пальцев. – Где здесь у вас можно переговорить? Теснота такая! Как вы тут работаете? – Он не умел быть приятным.

Реконструкция вокзала. Хочешь, пойдем к носильщикам? Здесь рядом!

Они вошли в небольшую комнату с длинными скамьями вдоль стен. Губенко достал из портфеля свежую газету, встряхнул, постелил на скамью.

– Так вот, – сказал он, усаживаясь – я уже разговаривал с дежурным Хоревым. Кстати, в нем ничего от зануды. Аккуратный человек, может, чересчур педантичный. Добросовестный работник. Собирается на пенсию.

– Что он сказал?

– Он вспомнил все обстоятельства того дня. Как я понял, механик ваш… Горелов? Безответственная личность.

– Хорев помнит преступника?

– Он в тот же день написал на Горелова служебную записку. В ней есть фамилия и имя того парня. Отчества, правда, нет.

– Не Смирнов? – спросил Денисов, леденея при мысли о тысячах, а может, десятках тысяч людей, среди которых придется искать подозреваемого. – Если Смирнов да еще Николай или Виктор – это то же, что ничего…

– Николай! Но не Смирнов, а Суждин, – разговаривая, Губенко вынул из кармана капроновую щеточку и не спеша протер замок и без того чистого саквояжа.

– Сколько же в Москве Суждиных Николаев?

– По адресному бюро, всего двое, один уже отпал:

возраст не подходит. И место жительства тоже. Второй живет по вашей дороге, сейчас к нему поедем, – Губенко посмотрел на Денисова. – Я разговаривал с подполковником и просил дать тебя мне в помощь. Не возражаешь? Правда, я не сказал, что еду по вашему делу. Так что переодевайся.