Дело частного обвинения

У стойки, багровый от пьяной ярости, комкал пачку сторублевок Шейн — Чистяков узнал его по фотографии. Удар сцепленными кулаками в переносицу, сразу же — коленом в пах и сбоку левой по челюсти… Игорь удачно встретил первого из набегавших боксеров коротким прямым в голову — и почти сразу же оказался отброшенным к мраморной колонне.

«Здравствуй, племя молодое, незнакомое», — успел подумать он, безуспешно пытаясь уклониться от шнурованного ботинка, неумолимо приближавшегося к печени.

— Игорь!.. Милиция! — Истошный крик Елены Викторовны перекрыл бессмысленное визжание проституток.

— Чистяков? — Серия ударов прекратилась, не дойдя до своего логического завершения. Отодвинув от лица отбитую до бесчувственности руку, Игорь увидел склонившегося над ним Строганова.

— Назад! — Строганов мягко отстранил плечами рвавшихся закончить работу парней.

— Милиция… — негромко и уже не слишком уверенно, как бы по инерции, вскрикнула Рахметьева.

— Уймись, Лена. — Чистяков уже встал и, ощупываясь, прислушивался к собственным ощущениям: серьезных повреждений не было, никаких следов на лице. — Славные у тебя ребята, Строганов. Душевные. Чувствуется школа.

— Да и ты тоже… — Строганов кивнул в сторону Шейна, которого уже почти привели к чувство хнычущие «магдалины». — Что ты здесь…

Закончить он не успел. В проеме появился милиционер — чуть менее звероподобный, чем тот, что дежурил вчера, несколько даже рыхловатый — с бесцветными глазами и губами ябеды.

— В чем дело?

— Все нормально, командир. — Голос Строганова звучал корректно. На самой грани хамства.

— И все-таки?

— Обморок у приятеля. — Строганов подошел к креслу, где полулежал Шейн. — Правда?

— Ага, — всхрапнул разбитым ртом Шейн.

— Елена Викторовна? — На всякий случай, тоном демонстрируя формальность вопроса, поинтересовался милиционер. Удовлетворившись ее робким кивком, он перевел взгляд на Чистякова: — Это кто?

— Братишка мой. Двоюродный, — опять ответил Строганов, и сержанта, как понял Чистяков, это ничуть не удивило.

— Ну-ну. — Козырек форменной кепки описал полукруг вслед за цепким казенным взглядом.

— Кстати, командир! Вот эта гражданка, — Строганов положил могучую лапу на плечо одной из проституток, — очень хочет сообщить вам что-то важное. В пикете.

— Почему — я? Опять — я? — робко пискнуло несчастное существо, но тут же затихло под «ласковыми» взглядами окружающих.

Сержант опустил глаза на обтянутую черной как бы юбкой миниатюрную «рабочую часть» девицы, и Чистякову показалось, что он сейчас облизнется.

— Ну… пойдем.

И все облегченно вздохнули.

— Я же не знал, что это твоя баба… Веришь? — Шейн пьяно привалился к столу и опрокинул бокал. Он с трудом шевелил развороченными губами, один глаз полностью заплыл.

— Верю. Я сам этого вчера не знал.

— У, чурка нерусская! — беззлобно ругнулся сидевший между Чистяковым и Шейным Строганов. Промокнул салфеткой коньячное пятно на брюках. — Шел бы ты — баиньки.

— Обижаешь? — Шейн попытался откинуться на спинку стула, но с трудом удержал равновесие. — Да, блин. Баиньки…

— Отвезете, — приказал Строганов подошедшим по короткому знаку двум бойцам. Те, деловито и привычно подхватив обмякшее тело, потащили его к выходу.

Ресторан уже был закрыт, и пустой зал освещался только десятком дежурных ламп. Устало суетилась прислуга, убирая со столов, кутаясь в плащи и куртки прошмыгнули по домам оркестранты.

— До завтра?

— До завтра, — пожал протянутую руку Чистяков.

Все четыре двери «девятки» хлопнули одновременно. Громко и достаточно эффективно — заставив насторожиться высоченного малого в традиционной кожаной униформе, жующего сочную желтую грушу.

Он привстал с овощного ящика, плотно втиснутого в пространство между двумя киосками, вытер о штаны липкие руки… От машины шли четверо — в одном из них охранник с облегчением узнал Строганова. Остальные, судя по всему, были из его бригады.

— Здорово. — Старший из гостей первым протянул руку.

— Приветствую. — Охранник поздоровался с каждым по очереди. Двух молодых «волчат» из строгановской команды он уже где-то видел, а вот этот…

— Надо бы приодеть человека. — Строганов мотнул головой в сторону Чистякова.

— Хороший человек? — Охранник обращался к Строганову, продолжал изучать Игоря. Чувствовал — боец не простой. Опасный.

— Хороший.

— Нет проблем.

…Пока Чистяков в сопровождении носатого толстяка, явившегося мгновенно по зову охранника, пропал в дебрях кооперативного изобилия, гости и хозяин угощались фруктами. Пить не пили — работа, но и без того отчужденность первых минут прошла почти сразу же. Поволжцы, которые контролировали значительную часть рынков и торговых точек у метро, традиционно поддерживали с тамаринцами, к которым принадлежала группа Строганова, отношения благожелательного нейтралитета. Сферы их интересов не пересекались, и появление «коллег» на чужих охотничьих угодьях всегда имело вескую и достаточную уважительную причину.

— Говорят, Артемьев из Штатов вернулся?

— Да уж давно… Без зубов, и, говорит, башка отбита напрочь.