Дело человека

Вместо этого я посмотрел на двух девушек из вспомогательного военного корпуса, по крайней мере мне казалось, что они оттуда. Так же легко они могли быть и шлюхами. Папа говорил, что легко различить «когда шлюхи одеваются, как леди, или леди одеваются, как шлюхи». Но я никогда не понимал, что он имеет в виду. Всегда думал, что шлюха и есть леди. По определению. Эти двое тихо перешептывались, очевидно, о том, что не заботило каждую. Они были элегантны и индифферентны, и, должно быть, ждали лимузин, а не автобус, однако — да, вся толпа была странным конгломератом. Может быть, они были с тремя японскими бизнесменами в костюмах от Сони, которые так горячо спорили о чем-то, пока четвертый, очевидно, секретарь, реферировал на речевом входе карманного терминала.

Четверо черных делегатов говорили на непонятном африканском языке, мне показалось, что это суахили, но не было способа проверить. Трое мужчин и высокая, поразительно красивая женщина с мучительно скрученными соломенного цвета жгутами волос на голове. Все были одеты в ярко-красные костюмы с золотом. Женщина перехватила мой взгляд, улыбнулась и отвернулась. Шепнула что-то одному из мужчин, тот повернулся и посмотрел на меня, потом повернулся к своему товарищу и оба тихо засмеялись. Мне стало жарко.

Я смутился. Повернувшись, я уставился в окно аптеки. Я так и стоял, глядя на выцветшие упаковки из-под мыла, когда улыбаясь подошел Тед и похлопал меня по руке: — Тебе понравится!, — сказал он.

Я повернулся от пыльного окна: — Что ты узнал?

— О-о, кое-что есть, — сказал он самодовольно.

— Например?

— Сориентировался. Знаешь, чем здесь занимаются?

— Изучением хторров, надеюсь.

— Даже лучше. Первая всемирная конференция по внеземной жизни со специальным упором на виды Хторра и частные задачи контакта, переговоров и сосуществования с ним.

— А как со сдерживанием?

— Думаю, это подразумевается. Есть подсекция оборонительных процедур и политики, но, похоже, она не в фаворе. В любом случае это большая попытка. Здесь пять сотен наилучших ученых…

— Наилучших оставшихся, — поправил я.

Тед игнорировал: — … в мире. Не только биологи, Джим-бой, но и психологи, экологи, антропологи, специалисты по космосу — они даже пригласили прибыть главу «Фонда Асенион».

— Кто это?

— Группа мыслителей и философов. Писатели, артисты, кинокритики, программисты, вроде твоего отца, и тому подобное. Люди с высоким уровнем идейного влияния. Люди, которые умеют экстраполировать, вроде футурологов или писателей научной фантастики.

— О, — сказал я. — Полупсихи. Я польщен.

— Ты пойдешь?

— Э-э, нас ведь не приглашали официально?

— Ну и что? Это ведь касается хторров, не так ли? А мы — эксперты по Хторру, правда? У нас такие же права быть там, как и у них. Пошли, автобус пришел. — Это был большой крайслер с гидротурбиной, один из регулярных челноков между базой и городом. Водитель включил все огни и большое чудовище светилось, как дракон.

У меня не было ни шанса возразить. Тед просто схватил меня за руку и потащил за собой. Автобус двинулся вперед прежде, чем мы нашлм свободные места, я хотел пройти в хвост, но Тед толкнул меня сесть рядом с ним, вблизи нескольких молодых, элегантно одетых пар; мы прогромыхали через въездные ворота до главного хайвея и мне представился ярко освещенный лайнер, полный пирующих, в центре темного и пустого океана.

Кто-то спереди передал фляжку по кругу и вечеринка началась. Большинство людей в автобусе, похоже, уже знали друг друга и перебрасывались шутками. Каким — то образом Тед внедрился в группу и через несколько минут шутил и смеялся с ними. Когда они прошли в салон в передней части автобуса, он помахал, чтобы я встал и присоединился, но я покачал головой.

Вместо этого я направился в хвост — и почти врезался в тонкую, бледную, маленькую девушку, выходящую из туалета: — Опс, извините!

Она сверкнула на меня быстрым гневным взглядом, потом направилась мимо.

— Я сказал — извините!

— А, все вы такие!

— Эй! — Я схватил ее за руку.

— Что такое?!

Я поглядел ей в лицо: — Кто обидел вас?

У нее были очень темные глаза. — Никто!, — сказала она, выдернула руку и прошла вперед к своему спутнику, полному румяному полковнику.

Отель «Мариотт-Ридженси» был мерцающим волшебным замком, облаком плывущим над озером серебряного света. Это была огромная белая пирамида, вся одетая террасами и минаретами, стоящая в центре обширного искрящегося озера. Она возвышалась над Денвером, словно яркий благодушный великан — пылающий гигант. Отражения мерцали и вспыхивали, словно звезды в воде — огни светились внизу и вверху и вокруг — дрожащие лазерные лучи метались взад-вперед по небу, как мечи танцующего света, башня была окутана ослепительным гало.

Высоко над всем вспыхивающие огни фейерверка разгоняли ночь, искрясь в небе, выпрыгивая и взрываясь бесконечным ливнем света. Звезды тускнели в этом сиянии.

Рядом с этим великолепием остальной город был темным и пустынным. Казалось, что в Денвере нет ничего, кроме этого колоссального шпиля, пылающего непокорством жизни — праздник чистой радости празднования.