Дело чести

– Не переживай, я не дам тебя засунуть в эту вонючую яму, – успокоил я его. – Если нас все же поймают, я тут же тебя пристрелю. Яволь?

– Спасибо, братан, – ты такой добрый! – возмущенно вскинулся Джо. – «Пристрелю»! А если патроны кончатся?

– Тогда зарежу или, на худой конец, шею сверну, – пообещал я. – Но в любом случае можешь не беспокоиться – в говне тонуть тебе не придется. А теперь – взяли!

Мы аккуратно спустили в выгребную яму трупы гвардейцев – зловонная жижа приняла их почти без всплесков, как болотная трясина: почавкала и засосала, надежно скрыв следы злодеяния.

– Неплохо было бы помыться чуток, – заметил я, с облегчением захлопывая крышку выгребной ямы. – Мне кажется, от нас дерьмом разит за версту.

– Это только кажется, – опроверг мое предположение Джо. – Пошли работать – там тебя умоют… кровью.

– Сострил носом в жопу, – беззлобно отпарировал я. – Давай – двинули к погребу…

Прокравшись.за домом, мы немного посидели, из-за угла изучая обстановку с помощью осколка зеркала.

Судя по всему, пропажей троих хлопцев никто пока не обеспокоился. Вовсю наяривал ансамбль, раздавались задорные крики – гости развлекались разухабистым переплясом на просторном пятачке меж столами. Я мимоходом с удовлетворением отметил в тыльной стене дома три распахнутых настежь окна, в коих решетки отсутствуют напрочь. Правильно – зачем Сала-утдину решетки? Ограбить главу тейпа может решиться только законченный идиот или самоубийца. Хотя нет – самоубийца наверняка выберет себе смерть попроще…

Возле заветной бочки копошились трое парней из обслуги – наполняли пустые кувшины из краника и тут же разносили их по столам. Действовали ребятишки сноровисто и быстро – прожорливые гости не давали расслабиться. Вряд ли кто из них обратит внимание на такие глупости, как странные шевеления в районе расположения погреба, – есть дела поважнее.

– Пошел, – скомандовал я. Джо рухнул под забор и медленно пополз, замирая темной массой через каждые два метра. Вот он добрался до дверей погреба и юркнул внутрь. Трое у бочки – ноль внимания.

Выждав момент, когда с наполненными кувшинами ушли сразу двое, я быстренько пошлепал вслед за Джо, поедая глазами широкую спину оставшегося в одиночестве виночерпия и пребывая в готовности замереть на месте, буде вдруг он решит посмотреть в мою сторону. Обошлось, однако: вот он, погреб, вот дверь; плюх-плюх – и я благополучно скатился по ступенькам к поджидавшему меня Джо.

– Прямо как в кино, – возбужденно пробормотал боевой брат, озираясь по сторонам. – Они там себе гуляют – ни сном ни духом, – а тут враги шарятся пачками. Безобразие!

– Давай на шухер, – распорядился я, скоренько осмотревшись. Тусклая лампочка под потолком, штабеля бочонков и бочек, стеллажи с какими-то банками… Насос присутствовал – один шланг погружен в пятидесятилитровый бочонок с ополовиненной крышкой, второй струится по ступенькам вверх. Все предусмотрено – осталось только качнуть энное количество раз. – Если кто полезет – бей очень аккуратно, – посоветовал я соратнику. – Шумы категорически противопоказаны.

Джо встал на изготовку слева от входа. Я извлек из нарукавных карманов пакеты с галлюциногеном, распотрошил их ножом и высыпал порошок в бочонок. Вино шумно вспенилось и тут же пришло в стабильное состояние – никаких намеков на присутствие инородного состава.

– Пошел, родимый, – с придыханием пробормотал я, вцепившись в рукоятку насоса и производя ритмичные качки. Вино в бочонке начало медленно убывать. Спустя три минуты ватерлиния опустилась практически до самого дна бочонка – шланг, шумно хлюпая, засасывал последние порции ароматного напитка.

– Идет!!! – встревоженно прошипел Джо, поднимая приклад автомата над головой. – Прими в сторону – тебя видно с прохода!

– Сколько? – тихо поинтересовался я, подбирая с пола разорванные пакеты и отскакивая в сторону.

– Один! – прошептал Джо. – Щас я его…

– Беги сюда, – распорядился я: посетила вдруг более рациональная мысль. – Сядем за бочками, посмотрим, чего ему надо. Быстро!

Джо кошачьими шажками отскочил от ступенек, и мы улеглись за штабелем бочонков, наблюдая за входом через отверстия в поддоне.

Послышались неторопливые, по-хозяйски уверенные шаги – в поле моего зрения показались здоровенные ступни, обутые в ^мягкие самодельные чувяки. Ага, наверняка тот самый виночерпий, здоровенный парниша, орудовавший у бочки.

Потоптавшись у бочонка, виночерпий неожиданно по-русски пробормотал:

– Что за фуйня? – и, отопнув в сторону порожнюю емкость, в два приема выкатил из угла новый бочонок. Затем послышался увесистый удар и треск ломающихся досок – видимо, верзила кулаком проломил крышку бочонка, не желая прибегать к помощи чего-нибудь более подходящего для этой рутинной процедуры.

Еще раз выругавшись, теперь уже по-чеченски, виночерпий пару раз причмокнул, пробуя вино прямо из пригоршни – крупные капли обильно брызнули на пол, – и утопал прочь.