Дело Чести, или шесть дней из жизни одного принца (СИ)

Осень на дворе! Кто же осенью по вашим лиотисским дорогам хорошо доезжает? Вот если бы мои лошади могли летать… А так где не рысью, там брасом.

— Присаживайтесь возле камина, я прикажу подать теплого вина.

— Буду премного благодарен, — и это чистая правда. Свежо осенними вечерами в Лиотисии…

Просочившись к камину в гостиную, я получил возможность понаблюдать игру в фанты, за которой молодежь коротала долгий вечерок.

Приятная кудрявая шатенка вытянула первый фант, и им оказалась булавка для галстука.

— Тагард, если я не ошибаюсь, это ваше?

— Не ошибаетесь, намина Кэйлинэ. Буду счастлив исполнить ваше желание.

Ба, у нас тут принцесса Кэйлинэ Лиотисская, Кэйли-Недотрога, младшая дочь Гаэне Извельт Лиотисской, ныне правящей королевы Лиотиссии. Братец прав, совместим-ка необходимое с приятным.

Кэйли была темной лошадкой в табуне венценосных кобылиц. Не замужем, несмотря на солидный для невесты возраст — 24 года. Вот уже шесть лет как не появляется на официальных мероприятиях. Даже я, при всем своем воображении, не могу себе вообразить скандал, после которого Гаэне, с юных лет известная… э-э-э… легкостью нравов, была бы вынуждена пойти на столь крайние меры. Не сказать, чтобы узнать всю подноготную ситуации составляло бы какую-то сложность, просто это было неактуально — Кэйли была целиком и полностью исключена из внешнеэкономических сношений и политических интриг. А вот нужно было найти время — похоже, Соренты входят в ее протекторат, раз именно она обеспечивает защиту и законность расследования в их отношении.

А Недотрога вполне себе ничего… Не сказать, что красавица, но лицо очень располагающее — к таким прохожие обращаются с вопросом, как пройти к королевскому дворцу, жены приходят пожаловаться на гулящих мужей, а гулящие мужья — за утешением. Одним словом, идеальная шпионка, жаль, что не завербуешь. Золотистые прядки, выбивающиеся из прически, завиваются вокруг личика. Живая мимика. Жесты точеные и плавные. Когда разговаривает, чуть касается собеседника — запястье, кисть, плечо, карман жилета на груди. Тот, кто назвал ее Недотрогой, обладал изрядным чувством юмора. Фигурка такая… приятная. Есть, за что подержаться, и ничего лишнего. Я бы тоже с удовольствием дал ей потрогать… чего-нибудь…

— Я знаю, что вы недавно вернулись из посольства в Вентаре. Говорят, там возник какой-то конфликт? Очень бы хотелось услышать обо всем из первых уст.

Хм, что тут скажешь: то, что намина не участвует в политических играх, еще не означает, что ей о них ничего не известно.

— Да, там сложилась непростая ситуация, — Тагард Карэдас, счастливый жених, по совместительству — национальный герой, которому, возможно, удастся бескровно и почти бесплатно решить одну из важнейших стратегических задач внешней политики и экономики Такассии, распушил хвост. Как бы ему потоньше намекнуть, что курица с парой ярких перьев в заднице еще не павлин?

Вообще, если описывать исса Тагарда двумя словами, то следует сказать, что это офицер и джентльмен. В смысле, дебошир и бабник. Потомок древнего, но обедневшего рода. Не без усилий Тагарда, кстати сказать.

— Вы не представляете, намина, наше посольство обвинили в шпионаже! — продолжил он.

А что еще оставалось местному правительству? Если представители посольства вдруг начали обсуждать факты, которые были известны лишь крайне ограниченному числу лиц, особо приближенных к трону Вентары. Послы, вашу мать! Мало вас эта самая мать порола в детстве.

— Это же смешно! — негодовал Тагард.

Это тебе смешно. А вот моему информатору было совсем не до смеха, когда ему чудом удалось ускользнуть из-под самого носа вентарских ищеек.

— Мы оказались в полной изоляции: ни балов, ни раутов, ни приемов. Местной знати было строго запрещено поддерживать с нами отношения. Да что там, нам вообще запретили покидать территорию резиденции. Месяц тоски и вынужденного безделья. А сколько всего полезного можно было бы сделать за это время?

Да уж, сколько бутылок вина выпить, сколько борделей посетить, опиумных притонов почтить своим невменяемым присутствием…

— И чем же закончилось дело?

— Мы много работали над урегулированием ситуации. Официальных извинений, правда, так и не дождались, но обвинения были сняты.

Герои! Трудяги! И мы чуть-чуть подсобили. Так, выдвинули встречные обвинения — мелочь, конечно. Пришлось даже срочно обнаружить в родном государстве вентарского шпиона. «Обнаруживать» было «жабко», все-таки уже два года как ему дезу сливали, но чем ни пожертвуешь ради общего дела…

— Простите, принцесса, большего рассказать не могу. Сами понимаете, государственная тайна. Теперь моя очередь тянуть фант?

Тагард вытянул колечко, которое было опознано как принадлежащее Равелиссе Оберинте. Единственным ликвидным активом, доставшимся иссе от не последних по происхождению родителей, являлась внешность. Которую исса и монетезировала с завидной эффективностью. Направо и налево. А так же вперед и назад, чего скрывать — по собственному опыту знаю.

Тагард старательно изобразил мыслительную деятельность и озвучил свое задание: