Дело для трех детективов

— Убеждён, очень разумное отношение.

— Ну, в этом не было ничего такого. Вы же знаете, какой она была. Она была немного неравнодушна к нему и всё. Меня это не волновало.

— Вы, случайно, не знаете, как миссис Терстон провела день пятницы?

— Она поднялась к себе, как она говорила, для «сиесты». Не знаю, сколько времени она пробыла в своей комнате.

— Это был её постоянный распорядок?

— Довольно постоянный, да.

— У неё была сиеста в четверг?

— Да. Но не долго. Она заказала автомобиль на два тридцать.

— И выезжала?

— Да.

— Вы знаете, куда?

— Откуда мне знать? Её возил шофёр.

— Понимаю. Давайте тогда вернёмся ко вчерашнему дню, к пятнице.

— Да?

— Вы заходили к комнату миссис Терстон, когда она переодевалась к обеду?

— Нет. Я не камеристка.

— Когда вы заходили туда в последний раз?

— Это было вскоре после обеда [48]. Я зашла, чтобы убрать её вещи. Она имела обыкновение разбрасывать их по всей комнате, когда переодевалась.

— А вы заметили тогда, было ли в порядке освещение в комнате?

— Горела только настольная лампа. Большой свет не работал.

— Это было, скажем, около десяти часов?

— Да.

— А предыдущим вечером свет работал?

— Да, думаю, да.

— Что вы сделали, когда обнаружили, что лампочка отсутствует?

— Пошла к мистеру Столлу, и попросила у него. Он сказал, что занят, и я должна поискать её сама.

— И вы нашли?

— Нет. Почему я должна это делать? Это его обязанность, а не моя. Он хранит все запасы. Поэтому я подумала, что, если миссис Терстон спросит об этом, то я скажу ей всё как есть.

— А она спросила об этом?

— Когда?

— Когда пошла ложиться спать. Кухарка сказала нам, что вы пошли вслед за нею.

— Да, но я не входила в её комнату.

— Почему?

Энид напустила на себя торжественный вид и сделала паузу:

— Когда миссис Терстон дошла до своей комнаты, я следовала почти сразу за ней. Я увидела, как она открыла дверь и пошла, чтобы включить верхний свет. Затем я услышала, как она сказала: «Что вы здесь делаете?» И я остановилась, где стояла.

— Какой у неё был голос, когда она задала этот занятный вопрос?

— Она казалась немного удивлённой.

— Миссис Терстон знала, что вы были позади неё?

— Не думаю, что она это поняла. Или, во всяком случае, обнаружив кого-то в своей комнате, она сильно отвлеклась, чтобы это заметить.

— Вы слышали какой-нибудь ответ?

— Нет.

— Тогда вы подождали, чтобы увидеть, кто вышел?

— Нет, я этого не сделала! — Впервые Энид казалась рассерженной. — Это не моё дело, кто там был. Это мог быть любой из джентльменов. Я не знаю.

— Однако вы уверены, что это не был Феллоус?

— Это был не он, потому что в этот момент он шёл в свою спальню и прошёл мимо меня на площадке лестницы.

— Что вы делали затем?

— Начала подготовку спален. Разборка постелей и прочее. Я вошла в комнату мистера Таунсенда, затем мистера Уильямса.

— Мистера Норриса?

— Нет. Я видела, как он вошёл в свою комнату, когда входила в комнату мистера Уильямса. Мистер Норрис возвращался из ванной. Я была у доктора Терстона, когда услышала крики.

Лорд Саймон откинулся на стуле, поглаживая свой длинный подбородок. Внезапно он наклонился вперёд:

— Послушайте, Энид. Вы — свидетель, наиболее близко стоящий к тайне всего этого преступления. Нам нужна правда. Теперь скажите мне честно, кто был в комнате миссис Терстон, когда она вошла туда прошлым вечером?

Она посмотрела ему прямо в глаза:

— Хоть режьте меня на куски, не знаю, милорд.

— И не знаете, кто вынул лампочку из патрона?

— Нет.

В этот момент нас внезапно и довольно грубо прервали. Дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвался невысокий брюнет с нездоровым цветом щёк и горящими карими глазами — типичный житель Средиземноморья. Небольшие чёрные усики окончательно придавали ему вид бродяги, бандита или экзотического дикаря. Он подошёл прямо к Энид, и его чистая английская речь даже стала для меня некоторой неожиданностью.

— Ничего им не говори, — посоветовал он ей, — пока не наймёшь адвоката. Они задавали тебе вопросы? Не следует отвечать. Они не могут заставить тебя отвечать.

Казалось, Энид была не особенно благодарна за такое вмешательство.

— Мне нечего скрывать или стыдиться, — сказала она.

— Не в этом дело. Они любого впутают в свои грязные преступления. Повторяю, ничего им не говори.

Лорд Саймон холодно оглядел вновь прибывшего:

— Мистер Майлз, полагаю?

— Да, — признался тот.

— Хорошо, что вы к нам заглянули. Может быть, сможете нам помочь. Думаю, что вы услышали о нашем небольшом собрании от моего слуги, Баттерфилда?

Как бы в ответ на эту фразу в комнату вошёл сам Баттерфилд.

— Я поговорил с этим человеком согласно вашим инструкциям, милорд. Я нашёл его алиби в полном порядке. Это был, как вы знаете, его свободный вечер. Он провёл его не в собственном отеле, а в гостинице «Красный лев». Он даже был партнёром полицейского сержанта в игре, известной как дартс, милорд.

— Дартс, — с отвращением повторил лорд Саймон.