Дело длинноногих манекенщиц (Сборник)

Внизу был кратер неумолкаемого уличного шума, заполнявшего все пространство. Широкая транспортная артерия, расположенная прямо подо мной – примерно в семидесяти футах, – казалась безнадежно загроможденной звенящими трамваями, гудящими автомобилями, сотнями мотороллеров и велосипедов, водители которых были решительно настроены на самоубийство, причем немедленное. Невозможно было себе представить, чтобы кто-то из этих двухколесных гладиаторов мог рассчитывать на страховой полис, – предусматривающий продолжительность жизни более пяти минут, но, видимо, они относились к своей безвременной кончине с беззаботной бравадой, которая неизменно изумляет всякого вновь прибывшего в Амстердам. Мне пришло на ум, что если кто-нибудь свалится в этот поток с балкона добровольно либо с чьей-то помощью, то хорошо бы выбор судьбы пал не на меня.

Над кирпичной стенкой, отделяющей мой балкон от соседнего, восседало нечто вроде высеченного из камня грифа на каменной колонне. А над ним, в каких-нибудь тридцати дюймах – бетонный карниз крыши. Я вернулся в комнату. Первым делом достал из чемодана все вещи, обнаружение которых кем-либо чужим могло бы стать для меня слишком хлопотным делом. Приладил под мышкой фетровую кобуру с пистолетом, незаметную под пиджаком, если одеваешься у соответствующего портного, что я и делал, и сунул запасную обойму в задний карман брюк. Вообще-то не следует стрелять из этого пистолета больше одного раза, а тем более – лазить за запасной обоймой, но ведь никогда ничего не известно заранее, дело, бывает, оборачивается гораздо хуже, чем воображалось. Затем я развернул упакованный в брезент набор инструментов взломщика. Этот пояс, благодаря помощи искусного портного, тоже не виден под пиджаком – и выбрал из всех этих сокровищ скромную, но основательную отвертку. Затем, пользуясь ею, снял заднюю стенку маленького переносного холодильника на кухне – удивительное дело, сколько пустого пространства даже в маленьком холодильнике! – и спрятал там все, что считал необходимым спрятать. Потом открыл дверь – коридорный, обслуживающий этаж, был по-прежнему на своем посту.

– Где мой кофе? – Это не был чересчур гневный окрик, но нечто довольно похожее на него.

На сей раз он немедленно сорвался с места:

– Его доставят кухонным лифтом. И я тут же принесу…

– Только поживее, – я захлопнул дверь. Некоторые люди никогда не смогут постигнуть достоинства простоты и опасности переиграть. Его натужные попытки говорить ангельским тоном были в равной мере неэффективны и бесцельны. Вынув из кармана связку ключей довольно странной конфигурации, я по очереди попробовал их изнутри в дверном замке. Третий подошел – я бы очень удивился, если бы ни один не подошел. Я сунул его в карман, направился в ванную и едва успел до предела пустить душ, как раздался звонок в дверь, а затем, судя по звуку, дверь открылась. Прикрутив душ, я крикнул коридорному, чтобы оставил кофе на столе, и снова пустил воду. Где-то во мне теплилась надежда, что сочетание душа и кофе может внушить кому-то, что он имеет дело с человеком, неторопливо готовящимся к приятному вечеру. Я не поручился бы, что это мне удастся. Однако почему бы не попробовать!..

Дверь шумно захлопнулась, но я не прикрутил душа – на тот случай, если бы коридорный стоял, припав ухом к двери. У него был вид человека, проводящего немало времени за подслушиванием под дверью и подглядыванием в замочную скважину. Я подошел к входной двери и наклонился – в замочную скважину он сейчас не заглядывал, резко распахнул дверь, но никто не влетел в прихожую, а это означало, что либо ни у кого не было по отношению ко мне серьезных намерений, либо таковых было так много, что решили не рисковать по пустякам. И то и другое стоило размышлений. Я закрыл дверь, спрятал в карман массивный ключ от номера, вылил кофе в кухонную раковину, закрутил душ и вышел на балкон. Балконные двери надо было оставить открытыми, – и пришлось пододвинуть тяжелое кресло: по понятным причинам, не так уж часто эти двери в отелях снабжены наружными ручками.