Дело двух Феликсов

Дзержинский быстрым движением расстегнул кобуру. Вызвать охрану? Но если бы на него покушались, то зачем им себя обнаруживать? С другой стороны, кто мог так легко пройти все кордоны и по-хозяйски устроиться в его доме? Жизнь председателя ОГПУ полна тайн и секретов. Возможно, там, в гостиной, прячется очередной секрет, по какой-то причине явившийся незваным. Впрочем, неважно. Как говорил в таких случаях пролетарский поэт Маяковский, ваше слово, товарищ маузер!

Дзержинский, не торопясь, вошел в гостиную, держа пистолет в руке. В любимом его коричневом кожаном кресле сидел человек, чья внешность показалась ему смутно знакомой. Однако размышлять было некогда — на это, вероятно, и рассчитывал враг. Дзержинский повел дулом, но выстрелить в смутно знакомого не успел — тот кинул в него небольшим медным бюстиком Карла Маркса, стоявшим на столе у главного чекиста страны Советов. Основатель научного коммунизма оказался страшно тяжелым: он ударил Дзержинскому прямо в кисть, и пистолет со стуком повалился на пол.

— Многоуважаемый Феликс Эдмундович, я пришел с миром, — проговорил наглый метатель. — и, прежде чем вы попытаетесь поднять свой маузер, прошу уделить мне пару минут.

— Хотите меня убить? — голос Дзержинского звучал почти безразлично.

— Только если вы очень попросите, — отвечал гость.

Тут железный Феликс взглянул на него повнимательнее, напряг цепкую память и, конечно, сразу же вспомнил эту седую шевелюру и черные брови.

— Ага, — сказал он с легким сарказмом, — его превосходительство господин Загорский!

— Прошу без чинов, — отвечал тот, — зовите меня просто Нестор Васильевич.

Дзержинский кивнул, показывая, что принял слова Загорского к сведению, поколебавшись, поднял-таки маузер и спрятал его в кобуру, после чего уселся в кресло напротив. Некоторое время хозяин и гость с интересом разглядывали друг друга. У железного Феликса от удара рука онемела, и пальцы все еще дрожали. Загорский же был совершенно спокоен.

— Итак, Нестор Васильевич, что поделываете? — спросил наконец Дзержинский.

Загорский хмыкнул. Что может поделывать бывшее превосходительство при многоукладной экономике? Худо-бедно зарабатывает на кусок хлеба — в основном консультациями. Кому, в самом деле, нужен старый сыщик, переживший трех императоров и одного председателя Совнаркома? Или, может быть, Феликс Эдмундович полагает иначе?

Тут улыбнулся уже Дзержинский: может быть, и полагает, исключать ничего нельзя. А что, собственно, привело к нему, скромному чекисту, многоуважаемого Нестора Васильевича?

— Вопрос, я думаю, неверно задан, — отвечал Загорский. — Вернее было бы спросить, что привело вас ко мне. Потому что хотя формально я у вас дома, но в гости к вам явился почти вынужденно.

Дзержинский поднял брови: вынужденно? Кто же его вынудил? Что-то рядом не видно патруля красноармейцев или чекистов, которые бы его конвоировали.

— Ну, за конвоем, я полагаю, дело не станет, вам стоит только пальцами щелкнуть, — сухо заметил Загорский. — Но я не о конвое, разумеется. Я о ваших шпионах, которые с недавнего времени повадились ходить за мной по пятам. А, как сказал бы мой помощник Ганцзалин, повадился кувшин по воду ходить — там ему и голову сложить.

Дзержинский искренне удивился. Какие шпионы, какие кувшины? Не причудилось ли уважаемому Нестору Васильевичу нечто такое, чего и в природе не существует? Во всяком случае, самому Дзержинскому об этом ничего не известно. Может быть, конечно, и такое, что это инициатива нижестоящих товарищей…

— Может быть, — Загорский не стал спорить. — Я, знаете ли, не страдаю манией величия. Очень может быть, что все дело организовали нижестоящие. Но я пришел именно к вам, чтобы нижестоящие не могли кивать наверх: дескать, мне приказали, я только выполняю. Отыщите, пожалуйста, этих самых нижестоящих и велите, чтобы оставили меня в покое. Следить за мной незачем, уверяю вас. Я не белогвардеец какой-нибудь и заговоров против советской власти не затеваю, преступлений никаких не совершал и даже мошенничеством не промышляю. А коли так, какие могут быть ко мне претензии у советской власти и ее карающего органа? Нет и не может быть ко мне никаких претензий. Засим позвольте откланяться.

И Загорский действительно поднялся с кресла, слегка поклонился Дзержинскому и направился к выходу.

— Секунду, — сказал вслед ему хозяин, — одну секунду. Скажите, как вам удалось пройти через охрану?

Нестор Васильевич посмотрел на него с некоторым изумлением. Помилуйте, что значит: как удалось? Да ведь он шпион с полувековым стажем, это его хлеб — проходить через любые препятствия. А если подробнее, то, конечно, стоит пересмотреть схему охранения не только дачи Дзержинского, но и всего поселка. Что-то еще?

Феликс Эдмундович наклонил голову. Да, есть еще кое-что. И он жестом указал Загорскому на кресло. Тот, поколебавшись секунду, все-таки вернулся и сел.

— Не буду морочить вам голову, — сказал Дзержинский. — Я знаю о том, что за вами следят. Хотя, надо сказать, идея слежки принадлежит не мне.

— Кому же принадлежит эта светлая мысль? — осведомился Нестор Васильевич.