Дело Джен, или Эйра немилосердия

– Я часто прихожу сюда, – сказал он. – Всегда, когда тяжкое уныние овладевает моей душой.

– Хорошо вам, – сказала Полли. – А нам приходится довольствоваться «Назови этот фрукт».

– «Назови этот фрукт»?

– Это телевикторина. Ну, сами знаете.

– Теле… что?

– Ну, как кино, только рекламное.

Он нахмурился и посмотрел на гостью с недоумением, потом снова перевел взгляд на озеро.

– Я часто прихожу сюда, – сказал он опять. – Всегда, когда тяжкое уныние овладевает моей душой.

– Вы уже это говорили.

Старик посмотрел на нее так, словно пробудился от глубокого сна.

– Что вы тут делаете?

– Меня прислал мой муж. Меня зовут Полли Нонетот.

– Видите ли, я прихожу сюда в беззаботном или задумчивом настроении. – Он повел рукой, указывая на цветы. – Вы же понимаете… Нарциссы.

Полли залюбовалась бело-желтыми цветами, шелестевшими на теплом ветерке.

– О, если не подводила память… – пробормотала она.

Человек в черном улыбнулся ей.

– Взор внутренний – вот все, что мне осталось. – задумчиво сказал он, и улыбка покинула его суровое лицо. – Чем некогда я был, осталось здесь. Все, чем я жил, живет в моих твореньях. Но жизнь в пространстве слов – как это поэтично.

Он глубоко вздохнул и добавил:

– Но одиночество не всегда благословенно, знаете ли.

Он посмотрел на солнечные блики на воде.

– И как давно я умер? – внезапно спросил он.

– Более ста пятидесяти лет назад.

– Да? Расскажите, чем кончилась Французская революция?

– Об этом пока рано говорить.

Вордсворт нахмурился, глядя на заходящее солнце.

– Эй, – воскликнул он, – я не помню, чтобы писал об этом.

Полли посмотрела: на солнце наползала огромная и очень темная дождевая туча.

– Что вы… – начала было она, но, оглянувшись, увидела, что Вордсворт исчез.

Небо потемнело, вдалеке зловеще рыкнул гром. Поднялся сильный ветер, озеро пошло мурашками от холода, утратив прозрачность и глубину, нарциссы перестали танцевать на ветру, превратившись в желто-зеленую сплошную массу. Полли закричала от страха. Небо и озеро слились в единое целое, нарциссы, деревья и облака вернулись на свое место в стихотворении, став отдельными словами, звуками, закорючками на бумаге, не имевшими иного значения, кроме того, которым наделяет их наше воображение. Затем обрушилась тьма, женщина еще раз испуганно вскрикнула, и стихотворение захлопнулось у нее над головой.

12. ТИПА-27: ЛИТЕРАТУРНЫЕ ДЕТЕКТИВЫ

Сегодня утром Четверг Нонетот вышла на работу в отдел литтективов, заменив убитого Крометти. Не могу отделаться от мысли, что ей здесь не место, и сомневаюсь, действительно ли она психически здорова, как кажется ей самой. Ее терзает множество демонов, старых и новых. Мне кажется, что Суиндон – вряд ли подходящее место для их изгнания…

Безотказэн Прост. Из дневника

Штаб-квартира ТИПА-Сети в Суиндоне делила помещение с полицейским участком. Здание представляло собой образчик тяжеловесной рациональной германской архитектуры – его построили во время оккупации для городского суда. Образчик попался крупный, чего и следовало ожидать. Вход охранялся металлодетекторами. Показав свое удостоверение, я прошла в большой шумный вестибюль, забитый народом – полицейскими и обычными гражданами. Прежде чем я пробилась к первому столу, меня пару раз толкнули, зато я несколько раз улыбнулась старым знакомым. Добравшись до дежурного, я увидела человека в мешковатых белых штанах и рубашке, спорившего с сержантом. Правда, сержант с ним не спорил, а просто смотрел в пространство, дожидаясь паузы. Он все это уже слышал не в первый раз.

– Имя? – устало спросил наконец сержант.

– Джон Мильтон.

– Который Джон Мильтон?

– Четыреста девяносто шестой, – вздохнул Джон Мильтон.

Сержант сделал пометку в блокноте.

– Сколько у вас взяли?

– Двести наличными и все мои кредитки.

– Вы уведомили банк?

– Конечно.

– И вы утверждаете, что стали жертвой Перси Шелли?

– Да, – ответил Мильтон. – Прежде чем удрать, он сунул мне эту листовку, ниспровергающую все нынешние религиозные догматы!

– Привет, Росс, – сказала я.

Сержант перевел взгляд на меня и спустя мгновение расплылся в улыбке:

– Четверг! Правду сказали, что ты возвращаешься! А еще сказали, что ты теперь в ТИПА-5.

Я улыбнулась в ответ. Росс работал дежурным по отделению, когда я, еще до армии, поступила в Суиндонскую полицию.

– Что ты тут делаешь? – спросил он. – Открываешь региональное представительство? ТИПА-9 или что другое? Задашь перцу старому усталому Суиндону?

– Не совсем. Меня перевели в ваше отделение литтективов.

На лице Росса промелькнуло недоверие, но быстро испарилось.

– Отлично! – не слишком уверенно воскликнул он.

Я с радостью согласилась и, уточнив, где находится офис литтективов, оставила Росса разбираться с Мильтоном-496.