Дело Джен, или Эйра немилосердия

На дороге произошла авария. Впереди застряло десятка два машин. Мы простояли неподвижно минуты две, после чего я дернула переключатель скоростей до упора и медленно объехала хвост. Дорожный полицейский замахал нам, приказывая остановиться, с сомнением изучил следы от пуль на моей машине и сказал:

– Прошу прощения, мэм. Вы не могли бы пропустить…

Я показала ему бэдж Пятерки, и он сразу же заговорил по-другому:

– Извините, мэм. Впереди что-то непонятное…

Мы с Безотказэном переглянулись и вышли из машины. Толпу зевак сдерживала не только лента с надписью «ТИПА. Не нарушать», но и действо, разворачивающееся перед ними. Они стояли и молча смотрели. На сцене уже присутствовали три полицейские машины и «скорая помощь». Два фельдшера возились с новорожденным младенцем, заворачивая его в одеяло; тот жалобно хныкал. Завидев меня, полицейские облегченно вздохнули – самым старшим по званию тут был сержант, и всем отчаянно хотелось свалить ответственность на кого-нибудь поглавнее, а представитель Пятерки был самым главным оперативником, которого они видели в жизни.

Я взяла у полицейского бинокль и осмотрела пустое шоссе. В пятистах ярдах от нас дорога и звездное ночное небо закручивались спиралью наподобие водоворота, образуя нечто вроде колокола, который дробил и искажал свет, попадавший в воронку. Я вздохнула. Мой папочка рассказывал мне о временных искривлениях, но я никогда их не видела. В центре воронки, где отраженный свет свивался в беспорядочный узор, зияла чернильно-черная дыра. Казалось, у нее нет ни дна, ни цвета – только форма: идеальный круг размером с грейпфрут. Полиция перекрыла движение и по другую сторону дороги. Голубой свет мигалок, касаясь краев черной массы, становился красным, а дорога позади дыры казалась искривленной, словно смотришь в отражение на стенке консервной банки. Перед воронкой стоял синий «дацун», капот которого уже начал вытягиваться в сторону искривления. В хвост ему смотрел мотоцикл, а следующим, ближе всего к нам, стоял зеленый семейный фургончик. Я смотрела около минуты, но все машины на шоссе казались неподвижными. Мотоциклист и пассажиры машин застыли, словно статуи.

– Блин! – ругнулась я, глядя на часы. – И сколько времени это творится?

– Да около часа, – ответил сержант. – Тут вроде было ДТП с участием машины «Экзотмата». Другого времени выбрать не мог – прямо перед концом моей смены! – Он ткнул большим пальцем в ребенка на носилках, который запихнул кулачок в рот и наконец замолчал. – Это водитель. Перед столкновением ему было тридцать один. Когда мы подъехали – уже восемь. А через пару часов от него одно мокрое место останется.

– Вы вызвали Хроностражу?

– Звонил, – покорно ответил он. – Но близ Теско в Уорхэме открылось пятно неправильного времени. Они доберутся сюда не раньше чем через четыре часа.

Я быстро просчитала варианты.

– Сколько человек уже погибло?

– Сэр, – вмешался полицейский, показывая на дорогу, – лучше посмотрите на это!

Мы уставились на синий «дацун», который начал сжиматься и вытягиваться, складываться и уменьшаться, словно его засасывало в дыру. Через несколько секунд он исчез, спрессованный до одной миллиардной своей величины, и улетел неведомо куда.

Сержант сдвинул фуражку на затылок и вздохнул. Сделать он ничего не мог.

Я повторила вопрос.

– Сколько?

– О, пропал грузовик, целая передвижная библиотека, двенадцать машин и мотоцикл. Человек двадцать.

– Очень много материи, – мрачно сказала я. – К тому времени, когда сюда доползет Хроностража, искривление может вырасти до размеров футбольного поля.

Сержант пожал плечами. Ему никогда не объясняли, что делать с временными нестабильностями. Я повернулась к Безотказэну:

– Пошли.

– Что?

– У нас работа.

– Ты спятила!

– Возможно.

– Мы что, Хроностражу подождать не можем?

– Они не успеют. Это просто. Это может сделать даже макака с лоботомией.

– И где же мы тебе среди ночи найдем макаку, да еще с лоботомией?

– Сдрейфил, Безотказэн?

– Сдрейфил. Ты знаешь, что будет, если мы лопухнемся?

– Не лопухнемся. Это как раз плюнуть. Папа служил в Хроностраже, он мне рассказывал. Весь секрет – сфера. Через четыре часа мы получим глобальную катастрофу прямо у нас перед глазами. Разрыв во времени увеличится настолько, что мы не будем знать, где мы и когда. Конец цивилизации, паника на улицах и конец света. Эй, парень!

Я окликнула мальчишку, игравшего на дороге с баскетбольным мячом. Он неохотно отдал мне мяч, и я вернулась к Безотказэну, который беспокойно дожидался у машины. Мы опустили верх автомобиля, Безотказэн сел на место пассажира и обеими руками угрюмо вцепился в мяч.

– Баскетбольный?

– Это ведь сфера, не так ли? – ответила я, припомнив папин совет трехлетней давности. – Готов?

– Готов, – слегка севшим голосом ответил Безотказэн.

Я завела машину и медленно проехала мимо стоявших в обалдении ребят из дорожной полиции.

– Вы уверены? – спросил молодой полицейский.

– Почти, – ответила я почти честно. – У кого-нибудь есть часы с секундной стрелкой?