Дело Фергюсона. Финт

- Не только. Но этого я бы не хотел касаться.

- По-моему, у вас нет выбора.

- Но зачем? Та девушка никакого касательства к Холли не имеет. Разве что Холли мне её напомнила.

- Расскажите мне про ту девушку.

- Копаться в этом теперь слишком поздно и бессмысленно. Просто девушка, с которой я сошелся двадцать пять лет назад в Бостоне, когда учился в Гарвардской коммерческой школе. Одно время я думал на ней жениться, а потом решил, что не стоит. Возможно, зря. - Он смотрел в свой бокал, поворачивая его так и эдак, словно волшебный хрустальный шар, который показывал прошлое вместо будущего. - Холли была как второе воплощение той девушки из Бостона.

Он умолк, точно забыв, что я сижу напротив него.

- И вы сумели познакомиться с Холли, - подсказал я.

- Да. Это было несложно. В Ванкувере у меня большие связи, в том числе и с устроителями фестиваля. В её честь был устроен банкет, и меня посадили на почетное место рядом с ней. Она была обворожительна и так… так юна… - Его голос дрогнул, не вызвав у меня никакой жалости. - Словно мне был дан шанс снова стать молодым.

- Видимо, вы сумели его не упустить.

- Да. Мы с самого начала понравились друг другу - без всяких сложностей, открыто, по-дружески. Она ничего про меня не знала. Просто сосед за столом с какими-то деловыми интересами. В этом и была вся прелесть. Про мои деньги она узнала только после того, как мы начали постоянно видеться, - О своих деньгах Фергюсон говорил словно о заразной болезни.

- Вы в этом уверены?

- Абсолютно, - Он энергично закивал, точно убеждая себя. - Холли не знала, кто я, пока не выяснилось, что она едет в Банфф. Я пригласил её остановиться в моем охотничьем домике, - ну, разумеется, не одну. У нас образовалась небольшая компания, и мы поехали в собственном вагоне одного моего знакомого. Удивительная была поездка! Я чувствовал такое волнение от того лишь, что она рядом. Нет, не в сексуальном смысле. - Глаза Фергюсона становились тревожно-виноватыми всякий раз, когда он касался этой области. - Я бывал близок со многими женщинами, но к Холли я чувствовал совсем другое. Она сидела в вагоне у окна, точно золотое видение. Я стеснялся смотреть на нее в упор и глядел на её отражение в стекле. Следил за её отраженным лицом, а сквозь него скользили горы, и фоном были тоже горы. У меня возникло ощущение, что вместе с ней я погружаюсь в самое сердце жизни, в золотой век… Вы понимаете?

- Не очень.

- Я и сам толком не понимаю. Знаю только, что прожил двадцать пять лет без этого ощущения. Двадцать пять лет делал что-то, наживал деньги, приобретал недвижимость. И вдруг Холли стала причиной, смыслом всего. И она поняла, когда я вот так объяснил ей. Мы уходили вдвоем далеко в горы. Я изливал ей душу, и она понимала. Она сказала, что любит меня и разделит мою жизнь.

Шок и виски воздействовали на него, как вакцина правды. В его голосе не было и тени самоиронии, ничего, кроме трагической иронии обстоятельств. Он построил свой недолгий брак на грезах и пытался убедить себя, что мечта была реальностью.

- Разделит и ваши деньги? - спросил я.

- Холли вышла за меня не ради денег, - упрямо возразил он. - Не забывайте, она же была восходящею кинозвездой с большим будущим. Правда, студия связала её очень невыгодным контрактом, но, останься она в Голливуде, ей был бы обеспечен денежный успех. Её агент говорил мне, что она обязательно станет звездой первой величины. Но ее-то не интересовали ни деньги, ни жизнь, какую ведут знаменитые киноактрисы. Она хотела приобрести культуру, стать по-настоящему образованной женщиной. Мы ради этого и приехали сюда.

Думали вместе учиться, читать стоящие книги, заниматься музыкой и другими искусствами.

Он оглядел убогий ресторанчик так, будто угодил в ловушку. Мне вспомнились задрапированная арфа, белый концертный рояль.

- Ваша жена занималась музыкой серьезно?

Он кивнул.

- У нее ведь есть голос. Я нанял ей преподавателя пения. И преподавателя речи. Ей не нравилась её собственная манера выражаться. Я сам говорю не так уж правильно, но все время должен был её поправлять.

- Все эти уроки - инициатива была её или ваша?

- Вначале только ее. У меня еще есть десяток лет в запасе, но мне не очень понравилось, что мы потратим из них год-два на приобретение культуры и так далее. И согласился только потому, что любил ее, был ей благодарен.

- За что благодарен?

- За то, что она вышла за меня. - Его как будто удивила моя тупость. Озадаченное выражение грозило навсегда застыть на его лице. - Я некрасив, я немолод. Собственно говоря, вряд ли у меня есть право винить её за то, что она сбежала от меня.

- Но, может быть, это и не так. Гейнс, скажем, держал её под прицелом.

- Нет. Я же видел, как он вышел из машины. Она сидела за рулем и ждала его.

- Ну так у него есть над ней еще какая-то власть. Она давно с ним познакомилась?

- Когда мы приехали сюда.

- Вы уверены?

Он покачал головой.

- Нет. Возможно, она была знакома с ним раньше и обманула меня.

- А её прошлое вам известно? Откуда она? Какое у нее было детство?