Дело Гэлтона

В сорока футах над ними здоровенный детина в коричневой рубахе и серых штанах, прищурившись, смотрел на мишень, аккуратно прицеливался и медленно нажимал на спусковой крючок своего «кольта» 0,38 калибра. Странно, что этот снайпер стрелял из табельного оружия американской полиции: он ведь не был полицейским. Он был преступником, по найму убившим восемь или их было девять человек? Он был профессиональным убийцей. Он снова выстрелил.

— Хорошо стреляешь, Лютер, — похвалил его начальник полиции Парадайз-сити.

— Надо постоянно тренировать глаз — особенно сейчас, — ответил Хайетт.

Он выстрелил еще два раза — оба в «яблочко».

— Ну а теперь моя очередь, — объявил Мартон.

— Нет, у меня осталось еще три.

Спорить с Лютером Хайеттом было бесполезно, поэтому капитан молча смотрел, как он выстреливает последние три из своих обычных восемнадцати, после чего на огневой рубеж встал Мартон. С такой дистанции он стрелял не так точно, как наемный убийца, но он был вполне доволен своим результатом, когда закончил стрельбу в шесть-пятьдесят. Оба перезарядили револьверы и направились к холодильнику с пивом в кабинете Мартона на первом этаже.

На другом конце города Джуди Эллис собиралась пойти поужинать. Уиллистон попросил Джуди придерживаться своего обычного повседневного расписания, чтобы ее не заподозрили в соучастии с диверсантами. Она застегнула на пуговки блузку, причесалась перед зеркалом и потянулась к губной помаде на комоде. Пластмассовый цилиндрик выскользнул из ее неверных пальцев и упал на пол. Вздохнув, она нагнулась под комод, ища взглядом помаду.

Вот тогда она и увидела это.

Не желтый цилиндрик помады, а черненькую головку микрофона.

Ее номер прослушивался!

Кто-то слушал все их разговоры! Невидимый «слухач» слышал, как ее любовник подробно излагал ей план операции, называл время налета.

Пикелис — это точно Пикелис! — поставит своих людей в засаду и налетчики будут хладнокровно расстреляны на месте.

Ей надо их предупредить. Певица схватила сумочку и бросилась на улицу искать такси. Мимо проехали четыре — все четыре были заняты, — пока девушке не удалось поймать свободную машину.

— Здание «Атлас» на Кларисса-стрит, — сказала она, захлопнув дверцу. — Я очень тороплюсь, мне туда надо очень срочно, — добавила она.

— Хорошо, мэм. Постараюсь побыстрее.

Она взглянула на часы. Шесть-пятьдесят четыре. Осталось шесть минут до, как шутливо выразился Уиллистон, «часа Эйч». За шесть минут надо проехать двадцать один квартал. Это вполне возможно. Если ей повезет, это вполне возможно.

В шесть пятьдесят семь Арболино двинулся к двери с отмычкой в руке. Он присел на корточки, осмотрел дверь и кивнул. Без труда. С замком возиться долго не придется, стандартный тип. Он раскрыл свой армейский вещмешок, вытащил оттуда резиновый респиратор и сделал знак остальным. Минутой позже они все оказались в таких же масках. В шесть-пятьдесят девять помощники Снелла начали бросать свои десятицентовики в монетоприемники двух десятков телефонов-автоматов, разбросанных по всему городу, и набрали номер 1–1111. Через пятнадцать секунд на телефонном коммутаторе полицейского управления города случилось что-то странное. Все лампочки на щитке замигали, все телефоны разом затрезвонили, все линии оказались заняты. Безымянные болтуны частью, видно, чокнутые или пьяные, несли какую-то ахинею, задавали идиотские вопросы, сбивчиво рассказывали какие-то непонятные истории о своих затаенных страхах и подозрениях. Телефонные хулиганы в этом городе были не новость, но не в таком же количестве сразу!

— Что-то сегодня все городские сумасшедшие как с цепи сорвались: звонят и звонят, — бурчал дежурный телефонист. — Может, пили весь день… Вот сукин сын… Да, городское управление полиции. Что? Что вы говорите? Как ваше имя? Да о чем вы говорите, леди?

Все линии враз оказались заблокированы: позвонить из управления в город не было никакой возможности.

Так должно было продолжаться до семи восемнадцати.

Стоя в полуподвале, Уиллистон наблюдал за проворной секундной стрелкой своих часов. Он поднял левую руку, дважды сжал ладонь в кулак и дважды разжал.

Через десять секунд атака. Арболино поднял свою рацию и произнес в нее только два слова.

Когда секундная стрелка добежала до «семерки» на циферблате — семь часов ровно, как говорят радиодикторы, — взрыватели с часовым механизмом взорвались в главном генераторе и вырубили электричество во всем здании. Кондиционеры в комнате отдыха патрулей, буфете и в кабинете Мартона тотчас сдохли. Замолк передатчик полицейской радиостанции на пятнадцать секунд, но потом связь возобновилась, и полицейским машинам на линии было приказано срочно выехать на места происшествий у набережной, в загородном клубе, в аэропорту и на дальних городских окраинах. Патрульные машины послушно рванули по указанным адресам, и патрули даже не подозревали, что все эти указания им передавались через небольшой радиопередатчик в грузовом отсеке автофургона, припаркованного позади здания «Атлас» на Кларисса-стрит.