Дело: «Ястребы и голуби холодной войны»

Вера в «доброго царя» и «справедливого барина» – это один из самых живучих и вредных предрассудков русского народа, который генетически помнит или авторитарный гнет, или хаос безвластия и гражданской смуты. Но в современном обществе такой настрой – это верный путь к новым потрясениям. Как бы ни были прекрасны намерения и национальные проекты Владимира Путина и его преемника Дмитрия Медведева, надеяться на то, что их проведут в жизнь «честные чиновники», не приходится. Кстати, вовсе не случайно Медведев в одной из своих первых установочных речей на гражданском форуме в январе 2008 г. признал коррупцию чуть ли не главной национальной угрозой и призвал к реализации национальной программы борьбы с нею. Эта коррупция, которая, по официальным данным, ежегодно в суммарном денежном выражении равна федеральному бюджету, как раз и является следствием бесконтрольности чиновничества, образовавшего сверху донизу симбиоз с бизнесом. По статистике авторитетной международной организации «Транспаренси интернэшнл», Россия по уровню коррупции стоит на 120-м месте из 160 стран, оказавшись между Филиппинами и Руандой (!).

И в борьбе с коррупцией никакая национальная программа не поможет, если и дальше плодить контролирующие исполнительные органы, которые тут же сами с удовольствием приобщаются к коррупции. Велосипед нам тут не придумать, средства борьбы с коррупцией общеизвестны: разделение властей, прозрачные отношения бизнеса и власти, независимый суд и арбитраж, активное гражданское общество и свободная пресса.

И ключевое звено во всем этом – сильный и независимый парламент. Без восстановления реального российского парламентаризма невозможно дальнейшее поступательное развитие страны, неосуществимы национальные проекты и провозглашенные Медведевым замечательные принципы – свобода и справедливость, длительное стабильное развитие, гражданское достоинство и социальная ответственность, преодоление правового нигилизма и осуществление вложений в человеческий капитал.

* * *

За время правления Путина ощутимо улучшилось экономическое положение страны, она передвинулась с 20-го на 8-е место в мире по объему ВВП, расплатилась с внешними долгами и из должника превратилась в торгового кредитора других стран.

Зарплаты и пенсии стали платить вовремя, российские граждане впервые в своей истории стали в массовом порядке приобретать товары длительного пользования, покупать подержанные иномарки, строить дачи, выезжать на отдых за границу, захаживать в рестораны.

Для страны традиционно бедной, закрытой и завистливой по отношению к загранице – это огромное достижение поистине исторического масштаба (хотя поведение «новых русских» дома и за рубежом – это, конечно, неприятные издержки такой новизны).

Нельзя не отметить проявление внимания к материальному и моральному состоянию ветеранов войны, блокадников, а также поиск, идентификацию и почетное захоронение останков погибших защитников Родины.

Но относительное экономическое благополучие основывается на хрупкой базе беспрецедентно высоких мировых цен на нефть – главной статьей российского экспорта. Под наплывом легких нефтедолларов экономика за последние годы стала еще более гипертрофированной в экспортно-сырьевом «флюсе», как и структура экспорта и доходной части федерального бюджета. Экономические реформы постепенно замерли, переход с экспортно-сырьевой на инновационную экономику высоких технологий мыслится как создание громоздких государственно-монополистических корпораций (кормушек для «освоения» больших денег функционерами с минимальной продуктивностью). Таким путем самых крупных и важных проблем решить не удалось и не удастся – основой хозяйства и экспорта осталось сырье, прежде всего нефть и газ, а не наукоемкая продукция и техника. Сохранилась крайняя зависимость от мировых цен на углеводородное сырье, а Стабилизационный фонд – слишком худосочная подушка для смягчения вероятных колебаний этих цен.