Дело Хальворсена

Пока в Лондон ехать нет смысла. Близкие друзья и родственники обязательно приедут на похороны, и мы воспользуемся этим. Понаблюдай за ними, постарайся найти к ним подход, мы же не имеем право учинять им официальный допрос. Возможно, что-то и всплывет. И еще: не надо забывать о завещании, оно может пролить свет на мотив преступления. Необходимо найти нотариуса или свидетеля. Работай, Якобсен, работай, пока у тебя нет никаких зацепок. Вряд ли ты что-то выдавишь из семейных фотоальбомов. И еще, мне не понравились результаты поквартирного обхода Арвига. Полезной информации никакой. Автомобиль за углом — и что дальше? Переделай, пошли туда Хильде Робертсон. Она старательная девушка, обязательно чего-нибудь раздобудет. Работаем без выходных!

Вечером зал для пресс-конференций был переполнен третьей властью. Даже задние места оказались занятыми. В президиуме с сосредоточенными лицами сидели при полном параде Эйрик Торгвальд, пресс-секретарь управления Хельге Карлсен, Гуннар Арвиг и Хильде Робертсон.

За минуту до назначенного часа Торгвальд проверил микрофон и объявил пресс-конференцию открытой. Кроме того, он предупредил журналистов, что рабочая группа по делу Хальворсена очень загружена, вследствие чего встреча будет короткой.

— Свен Мортен, “Афтенпост”, представился самый шустрый представитель прессы, — какова основная версия полиции по данному делу на текущий момент, что вы предпринимаете?

— По данному делу создана розыскная группа, руководителем которой назначен Адриан Якобсен, один из наших самых успешных следователей, начал Торгвальд отвечать на вопрос с конца. Им выдвинута версия ограбления, причем с применением грубой силы, что и повлекло за собой смерть Оскара Хальворсена.

–”Эстландетс блад”, Юрген Грин, не связано ли это преступление с профессиональной деятельностью Хальворсена в годы Второй мировой войны?

— Я отвечу на этот вопрос, — слово взял Арвиг. Пока нет никаких свидетельств связи преступной группы с национал-социалистическими группировками. Кроме того, прошло слишком много времени для сведения подобных счетов. Торгвальд с благодарностью посмотрел на Гуннара.

— Телеграфное бюро, Карл Бруннер, в момент нападения пострадала женщина, каково ее состояние на данный момент, дала ли она какие-либо показания.

На этот вопрос вызвалась ответить Хельге Карлсен:

— Помощник по хозяйству Оскара Хальворсена Магда Желевска получила незначительные травмы головы, она была госпитализирована, ей наложили шов. В настоящее время она чувствует себя хорошо и находится под охраной полиции. Эта женщина дала нам очень важные показания касательно картины преступления, которые пока являются тайной следствия.

Еще несколько изданий задали ряд совершенно безобидных вопросов, после чего Торгвальд свернул пресс-конференцию, и президиум удалился на свои рабочие места в управление.

Раздел 6 Апрель 1940. Хальворсен

— Этот поезд тащится ужасно медленно, но от немцев мы оторвались, — Кристиан Беренджер достал из вещевого мешка банку тушенки, и начал ее вскрывать ножом.

— Я бы особенно не радовался. Нам предстоит еще перегрузить эти чертовы ящики в грузовики, и двигаться дальше на север. Немцы уже в Нарвике. Случится чудо, если они нас днем не обстреляют со своих “Ю”. Поезд на равнине — отличная цель.

Хальворсен прислушался.

— Мне показалось, или в тамбуре какой-то стук? Кроме нас в вагоне никого не должно быть. Пойди, проверь.

Беренджер оставил консервы и вышел в тамбур.

— Ты кто? Он удивленно уставился на подростка. Мальчику можно было дать лет одиннадцать или тринадцать, его лицо, перемазанное машинным маслом и припудренное пылью, скрывало истинный возраст. Одежда его состояла из промасленной гимнастерки с чужого плеча, грязных мешковатых брюк и тяжелых лыжных ботинок. Мальчугана трясло мелкой дрожью, то ли от страха, то ли от холода.

— Юхан, я тут при железной дороге, вроде как. Помогаю машинисту…

— Полно-ка врать. Как ты сюда попал? Давай, начистоту, а то сейчас возьму тебя за уши и высажу прямо на ходу.

— Я к грузовику прицепился, когда солдаты ящики грузили. Они не заметили, как я под брезент забрался в последнюю машину когда она поехала. Немцы бомбят, деться некуда, я в кузов сиганул, потом, когда перегружали ящики на поезд, я тоннеле отсиделся. Дайте поесть чего-нибудь, а то с голоду просто помираю. Не высаживайте меня.

Беренджер открыл дверь и втолкнул мальчугана в вагон.

— Нет, ты посмотри на этого прохвоста, мало того, что он едет зайцем, так он еще хочет есть.

— Дай ему поесть, Кристиан.

Беренджер достал из мешка еще одну банку тушенки, здоровенный кусок ржаного хлеба и пару вареных картофелин.

Мальчик моментально впился зубами в неочищенную картофелину.

— Стой, так не пойдет! Хальворсен насильно потащил мальчугана к рукомойнику. И лицо мой с мылом!

Юхан неохотно начал намыливать руки и лицо.

— Вот, теперь другое дело, — воскликнул Беренджер, когда парень появился в купе. Его лицо и руки не сияли безупречной чистотой, но уже выглядели намного приличнее.