Дело Хальворсена

— Вряд ли я что-то новое сам придумаю. Эта работа — компиляция. Работа с литературой, осмысление чужого опыта.

— Похвально, что ты это осознаешь. На какое же тебя число записать, на 29 или 30 апреля. Но, по секрету, двадцать девятого комиссия будет попроще, так что советую.

— Согласен на двадцать девятое.

— В заключительной главе убери всякие ненужные повторы и будешь молодец. Последние строки всегда лучше запоминаются. “Отлично” я тебе не гарантирую, но “хорошо” без сомнений.

Мартин убрал в кейс свои труды и покинул аудиторию. Получил в банкомате наличные и зашел в супермаркет. Набрал полную сумку продуктов и даже взял бутылку бордо. Всю обратную дорогу он думал о предстоящей защите, и только когда подошел к дому и увидел на подъездной дорожке Анну, выбросил все из головы.

— Ты пришла раньше, я же тебе звонил на работу и на автоответчик записал сообщение, что мне на вечер назначили.

— А меня не было сегодня на работе, потому, что шеф дал мне отгул. Со следующего понедельника меня зачисляют в штат. Прощай испытательный срок!

— Здорово! Я так рад за тебя, надо это отметить!

Они поднялись на третий этаж и вошли в квартиру.

— Ты больше не встречался со следователем?

— Только звонил при тебе.

— И газет не читаешь?

— Упаси бог.

— В Лиллехаммере убит некто Руди Канестрём 72 лет, автослесарь, тебе это имя ни о чем не говорит? Анна достала вырезку из газеты.

— Чёрт, это же тот самый Руди, о котором писал дед. Когда я звонил следователю, он спрашивал меня про Руди и велел быть осторожней. А откуда у тебя эта газета?

— Шеф выписывает. Проверяет работу маркетологов, там на последней странице наша реклама. Я считаю, тебе надо с Якобсеном еще раз созвониться.

— Полиция не станет делиться со мной сведениями. Кто я такой? Зато они считают, что мы должны им помогать.

— Ты думаешь Руди из-за этого?

— Думаю. Дед не случайно его упомянул, он что-то важное знал, этот Канестрём.

— Давай разложим все по полочкам, где твой дед, где Лиллехаммер и Тромсё, — предложила Анна, — у меня просто руки чешутся размотать хотя бы кусочек этого дела.

— Если руки чешутся, помоги что-нибудь на ужин сбацать. Тебе хорошо, папа приготовит, накормит, а я тут один.

— Папа у меня что надо! Ну, выкладывай, что купил.

Анна долго гадала, что же такое можно приготовить из купленных Мартином продуктов. На столе он разложил замороженную брюссельскую капусту, пасту, сосиски, морковь, лук, яйца, длинный батон и яблоки. В центре композиции стояла бутылка бордо урожая 89 года. Поскольку тратить драгоценное время на тушение овощей не хотелось, вечер был увенчан яичницей с сосисками, хлебом и красным вином.

Когда голод и жажда были утолены, Анна достала лист бумаги и начала составлять что-то наподобие блок-схемы.

— Я буду записывать данные, а ты меня поправляй. И еще, надо ориентироваться на рассказы твоего деда, это самое важное.

Начав с 9 апреля 1940 года, они заполнили клеточки, обозначающие отъезд короля в Хамар, отправку золота в Лиллехаммер на грузовиках. Если дед участвовал в каком-то действии, они ставили в углу галочку. Мартин достал курсовик о вывозе золотого запаса и смог добавить несколько клеток, вырисовывалось движение в направлении северных районов.

Анна предложила перерисовать схему в соответствии с картой Норвегии. Теперь пути можно было легче проследить.

Достав энциклопедию, Мартин разыскал карты существующих на момент начала войны железных и автомобильных дорог. Дорог оказалось не так чтобы много, их и в настоящее время продолжали строить. Кроме того, они выписали все порты и населенные пункты, занятые на 9-25 апреля гитлеровцами.

В Молде он точно не заезжал, а значит двигался от Ондалснеса в объезд занятого немцами Тронхейма. Далее свернуть на север можно было только по дороге, которая обозначена как Е6.

— Он мог выбраться через Намсус, — предположила Анна. В этом порту 14–16 апреля был высажен английский десант, я это еще из школьной программы помню.

— Но он должен был кому-то сдать груз.

— Там он и мог сдать груз. У нас слишком много белых пятен в этой схеме. Опять же мы забываем о Тромсё, а туда твой дед мог попасть только морем. Нарвик занят всерьез и надолго германскими войсками. И еще надо помнить о том, что преступники охотились за фотографиями 1940 года. Ты, кажется, говорил, что некоторые фотографии Руди пропали?

— Да, пропали, эксперты до сих пор изучают наши семейные альбомы. Фото, которое я нашел на яхте, забрал Якобсен.

— Все же, считаю возможным выход морем через Намсус, конечно, с поправкой на то, что точное место неизвестно.

— Если золото было доставлено на английский корабль, что же тогда интересовало преступников?

Две с половиной тонны золота не спрячешь. А мог ли дед в момент опасности избавится от груза, например, закопать его или утопить, чтобы врагу не достался?