Дело Кристофера (СИ)

Хм, он не учитывает, что когда я говорила про один раз, я не шутила. В общем, одевается он в машине, когда я уже выруливаю с парковки…

На мое счастье, никто ничего не заподозрил, а самолюбие Ашера такого кощунства не пережило, и все вернулось на круги своя. Работа. Грызня из-за проекта. Обнаглевшие студенты. Цистерна яда в сторону Картера. Сказать, что я устала за эту неделю — ничего не сказать, и пятничный вечер в компании коллег и выпивки совсем не лишний. Ой, пардон. Коллег, выпивки и Алекса. Вот уж не знаю, по какой такой причине он решил присоединиться к нам (хаха, догадываюсь!), но я очень даже рада его видеть. Хотя стерва Пани могла бы и пораньше сказать, что прилетела не одна, а с лучшей своей половиной.

Кстати, английский Алекса ничуть не улучшился, но это, опять же, ничуть не мешает нашему общению. Рассказываю ему, как у меня дела. Он отвечает тем же. Я объясняюсь короткими предложениями, он — рисует на салфетках. Получается чудесно, а, главное, без посредника в лице Пани. Кстати о лице, видок у нее кислый. Ревность-ревность. Ничего, этой ведьме полезно.

— Думаю, нужна водка, — громко сообщает вдруг Алекс.

— О нет! — начинаю я махать руками. — Только не водка! После этой дряни я каждый раз ухитряюсь проснуться не там, где запланировала. И в памяти провалы…

— Знакомо, — неожиданно отзывается Немаляев. — И именно по этой причине от нее стоит отказаться только после свадьбы.

В шоке все. Обычно этот застегнутый на все пуговицы рассудительный парень вдруг выдает… такое.

— Черт, Немаляев, а ты пьяный даже ничего! — сообщаю я миролюбиво.

— Да я в принципе ничего, — не соглашается он.

— В принципе ты зануда каких поискать! — Я не говорила, что мы уже выпили немало? Ну так теперь это очевидно. — Ай, ладно, давайте сюда эту вашу водку! — Пожалею? Конечно. Но ведь скучно же!

После первой стопки мы с Алексом идем зажигать танцпол. Не знаю, зачем это ему, но лично у меня цель вовсе не возвышенная — позлить Пани. После второй — мы поем в обнимку с Немаляевым в караоке, а окружающие зажимают уши. Я их понимаю, в жизни ничего хуже не слышала, но со смесью водки и текилы приходится считаться! И не только тем, кто пил. Окружающим — тоже. После третьей стопки я ухитряюсь помириться с Картером. Даже решаюсь обсудить с ним онтологические вопросы. У него так забавно получается разбивать в пух и прах все мои аргументы… постойте-ка, зачеркните, я этого не говорила. Мне совсем, вот совершенно не нравится признавать собственную неправоту. А то как же! Однако, пока мы с Шоном толкуем о подлунном мире, голова моя почему-то лежит на его плече. И, кажется (только кажется, я уже ни в чем не уверена), временами наши дебаты прерываются поцелуями. А потом мы выпиваем по четвертой, а дальше… чистый лист.

Я просыпаюсь, но глаза открывать не спешу. Моя голова раскалывается, но эта головная боль безумно знакомая. Уверена, только встану, и станет стократ хуже. Тем более, что в остальном мне невероятно комфортно. С наслаждением провожу ногой по вопиюще приятной ткани простыней и в попытке урвать еще кусочек блаженства, укутываюсь в огромное одеяло, трусь щекой о подушку, мну ее в кулаке. Боже, вот он рай. Только… где вот-то?

Насилуя собственно тело, я приоткрываю глаза, и тут же зажмуриваюсь, потому что вокруг все вопиюще… белое. И нереально чистое. Недоверчиво открываю глаза снова. Какой ненормальный согласен жить в белой комнате и вылизывать ее до такого состояния? Понятия не имею. А нос, тем временем, щекочет запах кофе и блинчиков. Они будоражат воображение, буквально гонят из спальни…, но что это за место? Где я?

И тут до меня доходит, что такая роскошь и безупречность могут принадлежать лишь одному моему знакомому. Значит, водка с текилой, говорите, — ничего страшного? Так какого черта я делаю в пентхаусе Ашера Циммермана?!

На мне только топ, в котором я была на работе, и трусики. Мда, интима не было, но мне тонко намекнули, что право имеют. На всякий случай провожу рукой по лодыжке. Уф, ноги все еще достаточно гладкие, чтобы не волноваться, а то мало ли… Я, конечно, в произошедшем не виновата, но ронять себя таким образом просто… ну, стыдно. Натягиваю вчерашний комплект одежды и, наконец, выхожу из комнаты. Прямо по курсу вижу винтовую лестницу, о которой грезит, спорю, каждый занятый в кинопроизводстве человек… Хорошо Ашер устроился, можно только позавидовать… Вот скажите, как он ухитрился спереть меня в самый разгар пьянки с Бабочками? А я-то еще его в джентльменстве подозревала. Ха! И вообще, почему чуть ли не последнее, что я помню — вкус поцелуев Картера, но просыпаюсь в постели короля другой масти?

— Доброе утро, — слышу я голос Ашера и настороженно замираю на лестнице.

— Какое доброе?! Чем блинчики печь, лучше бы вина припас! — огрызаюсь я.

— Поверь, блинчики помогают при любом недуге. — Но, глядя на мое скептическое выражение лица, добавляет: — Если знать, с чем мешать. Поверь, по части быстрого подъема после банкетов с инвесторами у меня опыт наработан. — И морщится. Это заставляет меня сдвинуться с места.