Читаем Дело Ливенворта (сборник) полностью

Дело Ливенворта (сборник)

– Да, сэр, когда принесла ей чай. Но она ничего не сказала. Ханна, если хотела, могла быть ужасно скрытной. Она даже не призналась, что письмо от ее хозяйки.

– А-а, так вы решили, что это от мисс Ливенворт?

– Разумеется, сэр, что еще я могла подумать, увидев отметку в углу? Хотя ее мог сделать и мистер Клеверинг, – задумчиво прибавила она.

– Вы говорите, вчера у Ханны было хорошее настроение. Оно поднялось у нее после получения письма?

– Да, сэр, насколько я могу судить. Я с ней недолго пробыла. Мне нужно было распорядиться коробкой… Но, возможно, мистер Рэймонд рассказал вам?

Мистер Грайс кивнул.

– То был очень утомительный вечер, и Ханна просто вылетела у меня из головы, но…

– Подождите! – сказал мистер Грайс, и, поманив меня в угол, зашептал: – Теперь дошла очередь до свидетельств В. Пока вас не было дома и до того, как миссис Белден снова зашла к Ханне, он видел, как девушка наклонялась над чем-то в углу комнаты, вполне вероятно, что над той самой миской, которую мы там нашли. После чего он увидел, как она с самым непринужденным видом высыпала себе в рот что-то из бумажного пакетика. Он еще о чем-то рассказывал?

– Нет, – ответил я.

– Прекрасно, – кивнул мистер Грайс и вернулся к миссис Белден. – Но…

– Но, зайдя к себе в спальню, я вспомнила о девушке и пошла к ней. Приоткрыв дверь, я увидела, что там темно, а Ханна, как мне показалось, спит, поэтому я закрыла дверь и ушла.

– И не заговорили с ней?

– Нет, сэр.

– Вы заметили, как она лежала?

– Не помню. Кажется, на спине.

– В том положении, в котором ее нашли сегодня утром?

– Да, сэр.

– И это все, что вы можете рассказать о письме или о ее загадочной смерти?

– Это все, сэр.

Мистер Грайс расправил плечи.

– Миссис Белден, – сказал он, – вы узн'aете почерк мистера Клеверинга, если увидите?

– Да.

– А руку мисс Ливенворт?

– Да, сэр.

– Чьей рукой был подписан конверт, который вы передали Ханне?

– Не знаю. Почерк был специально изменен, и конверт мог подписать кто угодно, но я думаю…

– Да?

– Скорее, это была ее рука, чем его. Хотя и на ее не похоже…

Улыбаясь, мистер Грайс вложил признание Ханны в конверт, в котором оно было найдено.

– Помните, какого размера было то письмо?

– Большое, очень большое.

– И толстое?

– О да, туда бы два письма поместились.

– Достаточно большое и толстое, чтобы поместилось вот это? – спросил он, кладя перед миссис Белден признание в конверте.

– Да, сэр, – с удивлением посмотрев на конверт, подтвердила она. – Достаточно большое и толстое, чтобы туда поместилось это.

Глаза мистера Грайса, сияющие, как бриллианты, метнулись по комнате и остановились на пуговице на моем рукаве.

– Теперь вам понятно, – вполголоса произнес он, – откуда и от кого пришло это так называемое признание?

Пару секунд он молча наслаждался триумфом, после чего встал, начал собирать со стола бумаги и рассовывать их по карманам.

– Что вы собираетесь делать? – спросил я, подойдя к нему.

Он взял меня под руку и повел через зал в другую комнату.

– Я возвращаюсь в Нью-Йорк и займусь этим. Я узн'aю, кто прислал яд, убивший девушку, и чьей рукой было написано фальшивое признание.

– Но, – начал я, выведенный всем этим из равновесия, – скоро прибудут В и коронер. Вы не дождетесь их?

– Нет. Когда в руки попадают такие улики, нужно идти по горячему следу. Я не могу позволить себе ждать.

– Если не ошибаюсь, они пришли, – заметил я, когда шум шагов возвестил о том, что кто-то уже стоит у двери.

– Верно, – согласился мистер Грайс и пошел открывать.

Исходя из опыта, у нас были небезосновательные причины опасаться того, что всяческим продвижениям в расследовании придет конец, как только в дело вмешается коронер. Но, к счастью для нас и для наших целей, доктор Финк из Р** оказался весьма здравомыслящим человеком. Услышав, как обстоят дела на самом деле, он мгновенно понял всю важность происходящего и необходимость действовать крайне осторожно. Далее, будучи расположенным к мистеру Грайсу (что довольно странно, ибо он никогда раньше его не видел), доктор Финк выразил желание узнать наши планы и при этом не только позволил пользоваться любыми бумагами, какие только нам понадобятся, но и вызвался лично соблюсти все необходимые формальности по вызову присяжных и проведению дознания, причем таким образом, чтобы дать нам время, необходимое для предложенного нами расследования.

Таким образом мы получили небольшую отсрочку. Мистер Грайс смог поездом в 6:30 уехать в Нью-Йорк, а я последовать за ним на десятичасовом. Вызов присяжных, запрос на вскрытие и перенесение окончательного дознания на вторник – все это было проделано в промежутке.