Дело Ливенворта

Через какое-то время гардина на двери гостиной поднялась, послышался голос мисс Мэри:

– После этого мы не сможем жить под одной крышей! Завтра кто-то из нас найдет новый дом.

С пылающим лицом, задыхаясь, она вышла и направилась в мою сторону. Однако при виде меня ее лик переменился: вся гордость словно растворилась, и, выставив руки, точно защищаясь от назойливого взгляда, она расплакалась и бросилась вверх по лестнице.

Я все еще боролся с тягостным ощущением, вызванным таким болезненным окончанием этой странной сцены, когда гардина снова поднялась и в комнату, где находился я, вошла мисс Элеонора. Бледная, но спокойная, без каких бы то ни было признаков борьбы, через которую она только что прошла, если не считать легкой усталости в глазах, она села рядом со мной и, встретив мой взгляд взором, полным неизмеримого мужества, чуть помолчав, произнесла:

– Расскажите, в каком я положении. Начинайте с самого плохого. Боюсь, я не совсем понимаю, что происходит.

Обрадовавшись, что она оказала мне доверие, я поспешил исполнить просьбу и начал расписывать дело так, как оно представлялось беспристрастному наблюдателю. Я уделил особое внимание причинам подозрений и указал на то, каким образом некоторые вещи говорят против нее, хотя в ее представлении это, возможно, было легко объяснимо и казалось чем-то незначительным, а также попытался заставить ее понять важность принятого решения и закончил призывом довериться мне.

– Но мне казалось, что вы удовлетворены, – дрожащим голосом заметила мисс Элеонора.

– Так и есть, но я хочу, чтобы и все это понимали.

– Ах, вы просите слишком многого! Перст подозрения никогда не забывает, в каком направлении однажды указал, – грустно промолвила она. – Мое имя запятнано навсегда.

– И вы готовы смириться с этим, когда единственного слова…

– Думаю, теперь любое мое слово не будет иметь никакого значения, – обронила она.

Я посмотрел в окно, и мне вспомнилась неприятная картина: мистер Фоббс, прячущийся за занавеской в доме напротив.

– Если все так плохо, как вы говорите, – продолжила она, – вряд ли мистеру Грайсу будут интересны мои объяснения.

– Мистер Грайс будет рад, если вы расскажете, где взяли тот ключ, хотя бы просто для того, чтобы обратить его поиски в нужном направлении.

Мисс Элеонора не ответила, и у меня снова упало сердце.

– Вам стоит поговорить с ним, – не сдавался я. – И хотя это может скомпрометировать того, кого вы желаете защитить…

Она порывисто встала.

– Я никогда никому не расскажу, как ко мне попал этот ключ.

И снова сев, решительно сомкнула руки на груди.

Я встал и прошелся по комнате, ядовитый зуб ревности впился глубоко в мое сердце.

– Мистер Рэймонд, если случится худшее, и все, кто любит меня, станут на коленях умолять меня рассказать, я все равно этого не сделаю.

– Это означает, – сказал я, стараясь не выдавать своей тайной мысли и одновременно решив выведать, если получится, причину ее молчания, – что вы пытаетесь помешать отправлению правосудия.

Она не ответила и не пошевелилась.

– Мисс Ливенворт, – сказал тогда я, – столь упорная защита другого за счет собственного доброго имени, несомненно, дело весьма благородное, но ваши друзья и поборники правды и справедливости не примут такой жертвы.

Она посмотрела на меня высокомерно и промолвила:

– Сэр!

– Если вы не поможете, – продолжил я спокойно, но решительно, – нам придется обойтись без вашей помощи. После сцены наверху, свидетелем которой я только что стал, после того, как вы так убедительно доказали не только, что не виновны, но и что вас страшит преступление и его последствия, я перестану себя уважать, если не огражу вас от клеветы, пусть даже это будет стоить мне вашего расположения.

Снова эта тяжелая тишина.

– Что вы предлагаете? – наконец спросила мисс Элеонора.

Перейдя через комнату, я встал перед нею.

– Я предлагаю полностью и навсегда освободить вас от подозрений, найдя и представив общественности истинного преступника.

Я ждал, что мисс Элеонора отшатнется, – такова была моя уверенность в том, что я знаю, кто истинный преступник. Вместо этого она только еще крепче сцепила руки и воскликнула:

– Сомневаюсь, что у вас это получится, мистер Рэймонд!

– Сомневаетесь, что я могу найти виновного, или сомневаетесь, что смогу отдать его в руки правосудия?

– Сомневаюсь, – с вызовом ответила она, – что когда-нибудь станет известно, кто совершил это преступление.

– Есть один человек, который это знает, – возразил я, желая проверить ее.

– Один?

– Ханна. Эта девица знакома с тайной совершенного в ту ночь злодеяния, мисс Ливенворт. Найдя Ханну, мы найдем того, кто укажет на убийцу вашего дяди.

– Это всего лишь предположение, – сказала она, но я видел, что удар попал в цель.

– Ваша сестра назначила солидное вознаграждение, и сейчас ее ищет вся страна. Не пройдет и недели, как Ханна найдется.

Выражение лица мисс Элеоноры и поза изменились.

– Она мне не поможет.

Я удивился.

– Что-нибудь или кто-нибудь может вам помочь?

Она медленно отвернулась.