Дело медведя-оборотня

– Роман Мирославович, давайте хоть чаю попьем, раз на обед времени нет, – сказал он, – сейчас дежурный хлеб и сахар принесет. Неизвестно, сколько там Нестор провозится.

– И то дело, – с улыбкой отозвался Роман, – благодарю вас, отец Глеб.

– Да полноте вам, какие пустяки. Негоже на пустой желудок делом заниматься!

К окончанию чаепития из прозекторской вернулся Барабанов. От него пахло карболкой и еще какими-то химикалиями, а взгляд был как у сумасшедшего. Войдя в кабинет, он схватил кусок хлеба со стола, откусил и, жуя, громко сказал:

– Роман Мирославович, я установил рекорд по скорости вскрытия трупа!

– Нестор, нам нужна не скорость, а точность! – ответил Муромцев, вставая.

– Не беспокойтесь на этот счет, ошибки быть не может – характер травм этой и прежних жертв сходен! Целостность девственной плевы нарушена таким же образом, что и в прошлый раз! Кроме того, я обнаружил следы семени, очевидно, потому что труп относительно свежий.

– А что со временем убийства? – спросил отец Глеб.

– Все указывает на то, что убийство произошло как раз во время полнолуния!

– Что ж, – сказал Муромцев, – это уже что-то. На сегодня, пожалуй, закончим. А завтра я попрошу вас, отец Глеб, навестить того охотника, что нашел в лесу парализованного Воловаша. Как там его звали? Клим Седых? И захватите с собой сегодняшний слепок сапога, пусть посмотрит.

Отец Глеб кивнул, взял со стола слепок, попрощался и вышел.

– А мы чем завтра займемся, Роман Мирославович? – спросил Нестор, наливая воду из чайника в граненый стакан.

Муромцев подошел к столу, бросил Нестору в стакан кусок сахара и ответил:

– А мы с тобой побеседуем с охотниками из списка. Обстоятельно побеседуем.

На следующее утро отец Глеб взял у отца Павла его бричку, выспросил у него дорогу к деревне, где жил Клим Седых, и отправился в путь. После разлетевшейся новости о новой жертве, найденной в лесу, людей на улицах стало значительно меньше. Отец Глеб заметил, что дети больше не играют на дорогах, как раньше, зато стали чаще попадаться полицейские разъезды на лошадях. Еще по пути он встретил несколько групп вооруженных мужиков, которые направлялись в сторону леса, видимо, для охоты на хищника. «Эх, кабы знали вы, кого ищете», – с горечью подумал священник, погоняя чалую лошадку.

Когда солнце поднялось к зениту, отец Глеб прибыл в деревню, где жил нужный ему охотник. Староста, тучный старик с бородой до пояса, выслушал священника и вызвался сам проводить его к дому семьи Седых. Он уселся рядом со священником и принялся расспрашивать, зачем тому понадобился старый зверолов. Отец Глеб отвечал неохотно, сославшись на служебную тайну. Староста сделал вид, что обиделся, и дальше они ехали молча.

Вскоре они остановились возле небольшой крепкой избы. За забором тут же зашлась в хриплом лае огромная собака. Во дворе возились двое мальчиков, а молодая женщина развешивала белье, подперев палкой веревку с висевшей на ней одеждой. Она сначала заволновалась и позвала детей, но, увидев старосту, успокоилась и подошла к ограде, вытирая о подол красные от холодной воды руки.

– День добрый, Мария, – поздоровался староста, – Клим дома ли?

– И вам доброго дня, Терентий Иванович, – ответила она, усмехнувшись, – конечно, дома. Куда же ему деться? Ноги-то не ходят! Нешто в гости к нему пожаловали? Мы священника не вызывали, он не настолько плох!

Она с интересом смотрела на отца Глеба. Тот вылез из брички и, улыбнувшись в ответ, сказал:

– Здравствуйте, Мария, меня зовут отец Глеб. Я здесь не как духовное лицо, а по другому делу, давнему. Мне с ним поговорить очень надо.

– Ну, что ж, заходите, раз надо. Лошадь привяжите, а то не ровен час собаку испугается, и ищи ее потом.

Отец Глеб накинул вожжи на столб у ворот, поблагодарил старосту, давая понять, что в нем он больше не нуждается, и пошел за женщиной к дому. Староста какое-то время стоял у ворот, потом плюнул и пошел обратно.

В доме пахло свежеиспеченным хлебом. Отец Глеб, который с утра не стал завтракать, сглотнул слюну и вошел в просторную горницу. Перекрестившись на красный угол, он сел на лавку и стал ждать. Вскоре он услышал тихие шаги, и на пороге показался старик с деревянным посохом в руке. Он внимательно смотрел на отца Глеба из-под кустистых седых бровей. Отец Глеб встал и поклонился.

– Мария сказала, вы по давнему делу пришли? – спросил старик, не поздоровавшись. – Уж не по делу того учителя Воловаша, которого я в лесу нашел?

– Точно так, по нему, меня зовут отец Глеб. А вы тот самый Клим Седых, стало быть?

– Тот да не тот, – ответил старик, проходя в горницу. – Тот Клим белку в глаз бил за сто шагов, а теперь вот только палку в руках держать могу, и то еле-еле.

– Всему свой срок и на все воля Божья, – ответил отец Глеб участливо, доставая из сумки блокнот и карандаш. – Так вы позволите несколько вопросов задать про тот случай?

– А вам на что? – спросил с подозрением Седых, усевшись на табурет с мягкой подушкой.

– Я, то есть мы с коллегами прибыли из столицы расследовать одно дело, несколько схожее с тем случаем, который с Воловашем был.