Дело на пол-Европы

– Не за что. Теперь мы квиты, – положил трубку и принялся ожидать, что будет дальше.

А дальнейшее будущее не сулило ему ничего хорошего. Этим звонком он только что пустил под откос собственную карьеру, а может, и всю оставшуюся жизнь.

Среднестатистический гражданин, услыхав, что ему необходимо срочно и очень может быть навсегда покинуть собственную квартиру и податься в бега, для начала впадет в ступор. Опустится или просто рухнет без сил на стул (диван, пол, унитаз. Ненужное вычеркнуть) и минут на несколько выпадет из действительности. Потом вскочит и примется, попискивая, бестолково носиться по жилплощади. Забрасывать в чемоданы и сумки первые попавшиеся на глаза вещи, утрамбовывать их ногами. Потом выбрасывать их оттуда и загружать вторые, на глаза попавшие. В итоге покинет, если очень повезет, бывшее жилье, нагруженный подобно вьючному животному тем, без чего может запросто обойтись. И позабыв в суматохе деньги и документы.

Человек по прозвищу Кит (и мы теперь будем его так называть) к среднестатистическим гражданам ни в коем случае не относился. Поэтому без лишней суеты и спешки он легко уложился минут в десять. Даже на дорожку присел перед уходом. За это время он еще успел творчески поработать над собственной внешностью и подобрать соответствующий ей гардероб. А также избавиться от кое-каких, ставших ненужными бумаг.

Он покинул дом через совершенно другой, выходящий не во двор, а на улицу подъезд. Глянул на часы, старенькие, с треснутым стеклом, «Командирские», и удовлетворенно хмыкнул – времени еще оставалось навалом. При желании он мог запросто вернуться во двор и, устроившись на лавочке, полюбоваться приездом за ним группы захвата. И ее же отъездом восвояси без улова. Вот только делать всего этого Кит не стал, потому что с молодости не страдал пристрастием к дешевым эффектам.

Глава тридцать первая Кит. Дела рутинные

Он вышел из метро в еще совсем недавно вполне приличном районе подальше от центра. Пугливо втянув голову в плечи, обогнул стайку галдящих сынов Кавказа и двинулся, слегка приволакивая ногу, в сторону однотипных многоэтажек. Никому не интересный и на хрен не нужный.

Но не в этот день, к сожалению. Не успел он войти через арку во двор, как сзади раздалось: «Стоять, …ля!». И кто-то цепко ухватил его за рукав.

Крутейший мэн по прозвищу Рембо (год и четыре месяца отсидки в ранней юности), гроза всех малолеток и пенсионеров на районе, пребывал с самого утра в омерзительнейшем настроении. И просто-таки горел желанием кого-нибудь конкретно «опустить». Желательно дрыща и ботаника.

Вечером накануне он круто выступил в тошниловке за углом с гордым названием «Бар». Высмотрел орлиным взором будущую жертву, преклонных лет дохляка ниже среднего роста в очках и шляпе, и тут же сурово на него наехал. Решительно потребовал выставить ему двести водки и пивка. Возрадовался, услыхав такой ожидаемый жалкий лепет касательно отсутствия средств. Ухватил потенциальную жертву за шиворот и поволок наружу, на условно-чистый воздух. И только-только собрался приступить к воспитательным действиям с последующим финансовым аудитом, как тот мозгляк засветил ему в глаз. И подло скрылся в темноте, пока Рембо охал и наводил резкость во взоре.

И тут этот лох у метро, какой восторг! Болтающаяся на хилых плечах как знамя куртка из натуральной болоньи, мятые портки с бахромой, порыжевшие от старости ботинки. Давно утратившая первоначальный цвет и форму кепка на неопрятной рыже-сиво-седой шевелюре, ровесница горбачевской перестройки. А еще очки с толстыми стеклами и обмотанной изолентой дужкой. Нелепые рыже-седые усы под носом с красными прожилками. В общем, то, что прописал добрый дядя доктор.

– Стопэ!

Кит обернулся. Над ним нависла довольно неприятная на вид багрового цвета небритая харя в прыщах. Со свежим синяком под левым глазом.

– Что? Что вам надо? – голос дрогнул, а сам его обладатель попятился и еще больше ссутулился.

Попытался освободить рукав – безуспешно. Держали его крепко.

– Ты че, совсем нюх потерял? – прорычал высокий мосластый верзила лет тридцати. В нос ударил неповторимый аромат давно нечищенных зубов и какой-то выпитой накануне дряни. – Закурить давай!

– Не курю, извините.

– Типа спортсмен? – Хозяин хари отпустил локоть будущей жертвы и тут же ухватил беднягу за грудки. – Тогда гони лавэ, сам куплю.

– Вот, – Кит робко протянул потертый бумажник. – Все, что есть, – его тут же выхватили из руки.

– Так, а что у нас в портфеле?

– Ничего особенного, – он бросил быстрый взгляд исподлобья: не обращая на них внимания, двигались по своим делам прохожие. Это хорошо. А вот видеоглазок над входом в какой-то «Промсельхозлохбанк», в поле зрения которого они попали, уже хуже.

– Вот сейчас и посмотрим. Давай сюда!

– Отпустите меня, пожалуйста! – заныл Кит. Попытался вырваться, и тут верзила сделал наконец то, чего от него и ожидалось: втолкнул его в темную, провонявшую мочой и прочими продуктами жизнедеятельности подворотню.