Дело не моей жизни

Даже не знаю, что хуже. Быть секретарем в суде за копейки и каждый раз с боем отказываться от работы на дом или пойти к папе. Когда устраивалась в суд, я мечтала лишь сбежать от папы и передозировки законодательством, не особо вникая в то, каково мне будет здесь и что вообще нужно делать. В папиной конторе я успела поработать сразу после получения диплома и уже через пару месяцев чуть с ума не сошла от его неусыпного контроля. К счастью, он и сам поддержал мою идею, что сначала неплохо бы заработать стаж в «горячей точке», посмотреть на реальные дела и немного понюхать пороху. Правда, сейчас уже сомневаюсь, точно ли это лучше. Постоянно слышишь ссоры и дрязги в коридорах между истцами и ответчиками. Посетители почти всегда недовольные. И это я еще на гражданских делах! Представляю, какой ужас творится в уголовных! До меня иногда долетают сплетни про то, что очередной алкаш во время ссоры убил собутыльника, вонзив вилку ему в глаз, про педофила, который пытался заманить конфетами к себе в машину девочку, но, к счастью, обошлось. Про какого-то психа, пырнувшего ножом школьника. Наверное, мой мир был слишком розовым, наполненным скачущими единорогами и феями, но ей-богу, я и не подозревала, сколько криминала происходит в нашем городе изо дня в день!

В общем, уже пожалела, что сменила тихий красивый офис на государственное учреждение. Но и к папе я не вернусь! Хоть режьте меня. Мало того, что там та же самая нудятина из букв закона, в которых я до сих пор разбираюсь с трудом, так еще и папа с его вечным стремлением проверить мои знания, проконтролировать, что я делаю и подшутить надо мной в присутствии коллег.

К сожалению, компы тут древние, да и те, что новые, не особо мощные. Ни ArchiCAD, ни что-то подобное запустить тут просто нереально. В общем, для работы в ворде и консультанте большего и не надо. Да и местный айтишник вряд ли разрешит поставить что-то стороннее на служебную технику. А гонять каждый день с ноутом – это перебор. Единственное, что мне доступно, делать наброски и эскизы проектов на черновиках. Ластик и набор карандашей разной мягкости принести в суд не проблема. Иногда мне везет, и на долгих заседаниях я втихаря рисую, когда в качестве вещдока приносят видеозапись и вести протокол в это время не требуется.

Иногда мне кажется, что я зависла в состоянии никогде. Сейчас у меня есть три варианта. Первый: продолжать работать в суде и сетовать на судьбу. Второй: устроиться на работу юристом куда-то еще, но вряд ли там будет лучше, потому что быть юристом для меня априори – ужас и скука. К тому же придется заново привыкать к новому месту, новым обязанностям. И не факт, что будет выше зарплата. Третий вариант: вернуться в фирму к папе. Там будет нормально по деньгам, обстановка поприятнее, но там папа. Я не продаюсь так легко. Хотя иногда, в особо запарные дни, мне кажется, что я морально слабее, чем думаю. Уже дважды за год едва не подала заявление на увольнение и не сбежала. Но в последний момент понимала, что прийти к папе, склонив голову – равно предать себя.

Есть и четвертый вариант, но он пока неосуществим. И как к нему подобраться, не имея никакой финансовой подушки и с нищенской зарплатой, я не знаю. Можно послать, наконец, к черту всю эту юриспруденцию и заняться ландшафтным дизайном и дизайном интерьеров. И дело даже не в деньгах: в глубине души я понимала, что, выбрав этот путь, я отрежу себя от родителей навсегда. А этого мне не хотелось. Каким бы ни был мой папа, я люблю его. Я еще смогу убедить его, что стану отличным дизайнером и проживу счастливую жизнь. Ведь хороший, даже средненький счастливый дизайнер – это намного лучше, чем отвратительный и глубоко несчастный адвокат.

***

Каким-то чудом скопив денег, я начала снимать комнату в крохотной двушке. Моей соседкой стала Инна. Мы решили попробовать пожить самостоятельно. Точнее, я просто сбежала из дома от бесконечных расспросов папы. А Инна меня поддержала, понимая, что жить в комнате не пойми с кем так себе идея, а снимать однушку я не потяну. К тому же ей тоже не хватало простора, чтобы как следует развернуться с шитьем. Дома у ее родителей жила старая и вредная кошка, она постоянно норовила играть с нитками, когда Инна шила, спать на отрезах ткани, заполоняя все вокруг шерстью. Инна любила Мурку, но понимала, что шитье и любовь к кошке придется разделить на два разных помещения. Она даже подумывала попробовать арендовать офис, сделать что-то типа ателье. Но когда узнала, что я задумываюсь съехать от родителей, сразу же согласилась снимать со мной вместе.