Дело Николя Ле Флока

Согласно указаниям Лаборда Гаспар постарался, чтобы Николя посреди ночи получил лучшую лошадь из большой конюшни. Комиссар хотел поместить в надежное место доверенную ему королем шкатулку. По дороге он постоянно оглядывался, пытаясь понять, не едет ли кто-нибудь за ним. Занималась заря, когда он галопом вывернул на улицу Монмартр. От его кобылы, жадно глотавшей свежий утренний воздух, шел пар, и она радостно била копытами. Бросив поводья восхищенным мальчишкам-подмастерьям, Николя вбежал в дом Ноблекура. Поднявшись одним прыжком в свою квартирку, он подбежал к книжному шкафу и, выдвинув две книги на полке, засунул за них шкатулку. Кому придет в голову искать ее здесь? Скрытая книгами, она пролежит здесь до тех пор, пока не решится исход болезни короля. Вымывшись во дворе под струей воды, он побрился и переоделся. Когда он завершал свой туалет, в дверь тихонько постучала Катрина; она сказала, что господин де Ноблекур, пробудившись и узнав о его возвращении, хочет видеть его как можно скорее. Сопровождаемый тявканьем Сирюса, он последовал за кухаркой. Закутавшись в персидский халат и обвязав голову ярким платком, старый магистрат восседал в кровати. При виде комиссара он улыбнулся.

— Как дела? Что нового? Наконец-то вы вернулись! Когда вас нет, в доме становится ужасно грустно.

— Увы, — ответил Николя, — король тяжко болен, и мне нужно немедленно возвращаться в Версаль.

— Черт возьми, до нас доходят самые разные слухи. Но что говорят врачи?

Тайна диагноза тяжким бременем давила на Николя, но он не мог обманывать Ноблекура.

— Они ни в чем не уверены.

— Как так — не уверены? Оспа — легко распознаваемое заболевание, особенно когда им заболевает человек в таком возрасте. Его надо усиленно лечить.

И Николя с изумлением узнал, что народ давно знает о болезни короля, в то время как он, пребывая в четырех стенах замка, верил, что только близкое окружение и семья короля в курсе его истинного заболевания. В опубликованных бюллетенях, посвященных здоровью короля, ни разу не упомянули роковое название, однако описанные симптомы не оставили ни у кого сомнений.

— Не волнуйтесь, — промолвил Ноблекур. — Разве вы не знали, чем болен король?

— Разумеется, знал, но я удивлен, что об этом знают все!

— На улице только об этом и говорят, скандал разгорается с новой силой. Архиепископ приказал всех диоцезах читать молитвы сорокового дня, выставить святые дары и читать молитву pro infirmo[55]. Однако…

— Однако?

— Народ, который заставляют молиться, не может понять, почему король уклоняется от исповеди. Брожение умов достигло высшей точки. Ободряющие бюллетени, составленные королевскими врачами, больше не вызывают доверия. Вчера арестовали и бросили в тюрьму некую особу, подвергшую критике содержание такого бюллетеня. Париж буквально нашпигован вашими доносчиками из Шатле и их прихвостнями, они подслушивают всех и вся и пытаются заставить людей выражаться более сдержанно.

— Они исполняют свою работу, господин прокурор, — возразил Николя с вымученной улыбкой.

— Я их не упрекаю, но эта работа приумножает тревогу и усиливает брожение умов. Не говоря уж о том, какие слухи ходят о причинах этой болезни. Скабрезная история, которую, честно говоря, мои уста отказываются повторять.[56] Но, увы, в ней все правда… Я благословляю небо, благодаря которому нашим другом стал Гильом Семакгюс, чья предусмотрительность, без сомнения, спасла вас. Вакцина защищает нас, а особенно вас. Ведь вы еще так молоды! А теперь бегите, исполняйте вашу службу и поскорее возвращайтесь.

Николя попрощался, пообещав давать о себе знать, и, стянув на кухне несколько бриошей, отправился седлать кобылу, которую Пуатвен успел побаловать, добавив в овес немного хорошего вина. Обратно он ехал неспешной рысью, не желая утомлять верховое животное. Неспешное возвращение способствовало размышлениям, коим он по причине ответственности переживаемого момента не имел возможности предаваться. Он вновь ощутил кошмар нынешних дней, проходящих в бесконечном ожидании, когда все вокруг зашаталось и со дня на день должно рухнуть. Он с болью сознавал неизбежность кончины короля; невидимая связь, установившаяся много лет назад между ним, простым подданным, стоящим далеко от трона, и Его Величеством, не могла оборваться безболезненно, не оказать влияния на его собственную жизнь. Вдалеке вырисовывались очертания нового мира, где ему придется заново строить свою жизнь; сумеет ли он обрести прежние спокойствие и безмятежность?