Дело «Норильский никель»

Публицист Николай Леонов в своей книге «Крестный путь России» отмечал, что кадровый дефицит гайдаровского правительства с лихвой восполнялся иностранными консультантами: «Ни сам А. Чубайс, ни один из его соавторов — основных организаторов приватизационного процесса в России (А. Кох, П. Мостовой, М. Бойко и пр.) — ни единым словом не упоминают о своих связях с американскими исследовательскими центрами и государственными учреждениями, откуда они получали консультации, советы и рекомендации. Многие в России знали, что в аппарате А. Чубайса всегда работали американские «эксперты», имевшие доступ ко всей информации и трудившиеся в кабинетах правительственных структур, но «демократическая» пресса стыдливо отворачивала глаза от этого неприличия. Разоблачения пришли из самих США, но уже значительно позже, в 2000 году, когда там, в пылу очередной предвыборной президентской кампании республиканцы выболтали правду. Выяснилось, что в 1991 году, когда в России произошли известные события, в США при Гарвардском университете был создан так называемый Институт международного развития, который и стал на долгие годы центром управления российскими процессами с далеких американских берегов. Институт был создан в результате переговоров, которые вели Анатолий Чубайс, Егор Гайдар с российской стороны и Андрей Шлейфер с Джеффри Саксом — с американской.

… Андрей Шлейфер — гражданин США, хотя он родился в Москве и в подростковом возрасте выехал вместе с родителями в Америку, давно поддерживал тесную дружбу с министром финансов США Лоуренсом Саммерсом (в период президентства Клинтона), который был его учителем и наставником в Гарварде. Неудивительно, что Андрей Шлейфер стал руководителем Института международного развития и практически выиграл государственный контракт в 57 млн. долларов на управление денежной помощью России. Надо только знать, что его учитель Лоуренс Саммерс в то время как раз и руководил от имени американского правительства всей помощью иностранным государствам по линии развития». (Н.Леонов, «Крестный путь России», стр. 93–94)

Несмотря на активную консультационную помощь иностранных экспертов в области капиталистической, рыночной экономики, разработчики модели российской промышленной приватизации в её основу заложили далеко не капиталистический принцип отрицания самой возможности постановки вопроса об историческом правопреемстве прав частной собственности на основные средства производства. Речь идёт о потенциальных (нереализованных) наследственных правах признанных потомков промышленников, фабрикантов, купцов всех гильдий — представителей исконно российской буржуазии, чья частная собственность была бесправно отнята — национализирована после октября 1917 года и с успехом используется в наши дни.

Так, пункт 4 статьи 2 Закона РСФСР «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР» содержал правовую норму, которая гласила:

«Настоящий Закон не регламентирует восстановления имущественных прав собственников, их наследников и правопреемников на предприятия, которые были национализированы, конфискованы или другим способом изъяты против их воли в собственность государства».

Других же законов, регламентировавших это, попросту не принималось!

Существовавшее в Императорской России право частной собственности на заводы, фабрики, рудники, иное промышленное имущество предоставляло возможность его обладателям свободно владеть, пользоваться и распоряжаться объектами права по своему собственному усмотрению, включая их продажу, дарение, передачу в залог, в аренду и тому подобное. Если же в результате чьих-либо бесправных (преступных) действий собственник полностью или в части лишался принадлежащего ему имущества, то он, равно как и его наследники, в течение достаточно продолжительного времени с момента установления справедливости были вправе требовать возврата в своё обладание ранее утраченного имущества, либо восстановления частично утраченных прав.

Дореволюционное гражданское законодательство указывало на исключительность и независимость права собственности. Известный русский учёный-правовед, профессор Казанского и Московского университетов Габриэль Шершеневич в своём научном труде «Курс гражданского права», вышедшем в начале XX века писал: «Исключительность означает, что никто без и помимо воли собственника не имеет права препятствовать ему или присваивать себе пользование той вещью, которая составляет объект его права собственности. Независимость указывает на полную свободу осуществления своего права помимо согласия посторонних лиц».