Дело «Норильский никель»

Надо признать, руководство Российского государственного концерна «Норильский никель», в течение ряда лет привыкшее, что называется, на «ты» общаться с самыми высокопоставленными государственными должностными лицами в Москве, попыталось-таки разумно и не переча разобраться в сути акционирования и приватизации, а также в их возможных последствиях. Данная попытка не может не вызывать глубокого уважения к людям, которые изначально не захотели быть простыми пешками в игре кремлёвских реформаторов новой «демократической» волны.

Хотя, по понятным причинам, это не находило понимания и не вызывало одобрения со стороны председателя Госкомимущества Российской Федерации Анатолия Чубайса, который в письме за № АЧ/4873 от 31 июля 1992 года, адресованном председателю Правления Российского государственного концерна «Норильский никель» Анатолию Филатову, писал следующее:

«Концерн «Норильский никель», а также его структурные подразделения являются объектами федеральной собственности. Согласно п. 15 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 27.12.91 № 3020-1 правами распоряжаться федеральным имуществом на территории России обладает исключительно Госкомимущество РФ.

В Красноярском крае Госкомимущество РФ имеет три своих территориальных агентства, обладающих правом и компетенцией по распоряжению имуществом федеральной собственности. Это Таймырский, Эвенкийский окружные и Красноярский краевой комитеты по управлению имуществом.

Настоящим ставлю Вас в известность о необходимости исполнять решения указанных территориальных агентств Госкомимущества РФ, принятые в пределах их компетенции, в том числе в вопросах коммерциализации и распоряжения государственным имуществом.

В случае игнорирования их обоснованных требований Правительство России будет принимать меры административного воздействия».

Более красноречиво и лаконично написать, наверное, было бы трудно. Мол, если дорожите своими должностями, то, не рассуждая, молча и быстро выполняйте команды по ускорению акционирования и приватизации вверенного вам пока ещё государственного объединения (концерна).

Аргументируя приведённые в письме требования, Анатолий Чубайс ссылался на Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 года № 3020-1 «О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краёв, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность».

Интересно при этом, как он же по прошествии нескольких лет описывал, каким образом нужные ему текстовые формулировки попали в указанный документ, принятый российскими парламентариями:

«В стране существовало три десятка министерств и ведомств, которые чётко знали: поруководить предприятиями — это их святое. Никакое Госкомимущество никем всерьёз не рассматривалось… Причём противостояние Госкомимущества и министерств было не только на федеральном, но и на местном уровне… Под своё вторжение мы стали, прежде всего, готовить юридическую базу. Решили предпринять нахальный ход — пристегнуть к готовившемуся тогда постановлению Верховного Совета о разграничении собственности между различными уровнями управления один пункт, который принципиально изменял взаимоотношения между Госкомимуществом и министерствами. «Полномочия по распоряжению государственным имуществом, делегированные до 10 ноября 1991 года министерствам, ведомствам и иным субъектам, утрачивают свою силу с момента принятия настоящего постановления», — записано скромно, как бы между делом. Дальше заложили норму о том, что правом распоряжаться объектами федеральной собственности на территории Российской Федерации обладает исключительно Госкомимущество… Интересно, что Верховный Совет, не переваривающий самого слова «Госкомимущество», нам никак не помешал. Он попросту не понял, что произошло. Лишь к весне 1993 года депутаты сообразили, что одна из основ, на которой держится наша система, — пункт 15 постановления от 27 декабря 1991 года. И ведь речь шла о постановлении, а не о законе. Внесение поправок в закон требует двух чтений, а постановление (особенно один его пункт) при полностью управляемом Хасбулатовым Верховном Совете можно было отменить на сессии, всего за пять минут». (Под редакцией А.Чубайса, «Приватизация по-российски», стр. 107–109)

В точности так и произошло, когда 21 июля 1993 года своим постановлением № 5475-1 Верховный Совет Российской Федерации внёс в пункт 15 значительные изменения, фактически исключив из него вообще упоминание о Госкомимуществе Российской Федерации. «Но к этому моменту, — писал Анатолий Чубайс, — он /пункт 15/ уже своё дело сделал. Просуществовав почти полтора года, система встала на ноги, сформировалась, обрела контакты, связи, умение работать, и разрушить её было не так-то просто». (Под редакцией А.Чубайса, «Приватизация по-российски», стр. 110)