Дело о Белом Тигре

В глазах юноши застыли ярость, ужас… и отчаяние. Даже на тренировках у него не получалось так идеально выполнить эту – к слову сказать, одну из основных – стойку боевого мага.[19] Сейчас он смотрел на все мутными очами, все еще пребывая там, в месте, где его детство кануло в бездну чужого порока. И мир вокруг сузился до жажды отмщения и инстинкта самосохранения.

Только спустя минуту Тацу понял, что ему никто не угрожает, что находится он в одной из комнат университетского общежития, а вокруг друзья. Руки мага опустились, а лицо – только что полное ярости – осунулось. Заклинание атаки погасло, так и не сорвавшись с пальцев, а «стена» исчезла сама собой.

– Двуликие боги! – потрясенно прошептал он, без сил усаживаясь на пол и прислоняясь спиной к кровати. Его даже не заботило то, как, наверное, забавно он выглядит: взъерошенный, обнаженный по пояс, перевязанный, с горящими глазами, толком не проснувшийся. – Простите, – через пару секунд поднял он голову, отчего черные волосы скользнули по плечу и упали на лицо. – Дурной сон.

Он заметил, что на нем нет рубашки, и начал ее судорожно искать. Оказалось, что кто-то из друзей позаботился даже о чистой одежде для него, и сейчас сорочка лежала рядом с кроватью, с которой он так резво скатился пару минут назад. Джейко принялся старательно приводить ее в порядок, пряча глаза и оставив всех находящихся в комнате вспоминать ужас в его взгляде и гадать, что могло привести не особо пугливого Тацу в такое состояние.

Полюбовавшись, наверное, в первый раз сделанной правильно, без малейшей ошибки начальной стойкой в исполнении сокурсника, Дориан порадовался, что Ския сейчас в лечебном трансе и не видит его приятеля ТАКИМ.

– Похоже, Джейко пол сегодня мыть не будет. Жаль.

Никакой ответной язвительной колкости со стороны сражающегося с рубашкой парня не последовало. Значит, ему снился не кошмар. Как беднягу перекосило-то. Что его так могло пронять?

Не выдержав надругательств Джейко над, как выдали болтливые чемоданы, еще одной рубашкой, подаренной сестрой, Дориан соскочил со стола, отобрал сей предмет одежды и помог Тацу ее надеть. В благодарность тот буркнул нечто, не являющееся благодарностью по содержанию и форме. Очаровательные манеры. Гм, а руки у Джейко знатно дрожат.

– Держи, – сухо произнес блондин, передавая заказанный пузырек и всовывая чашку чая. – Вы совсем оборзели. Мало того, что я уборщик, кулинар, грузчик и лекарь – последнее особенно возмущало бывшего убийцу, – так я еще и нянькой заделался! Ненавижу Тацу!

Выхватил у намеревавшегося вылить весь пузырек в чай Джейко снадобье и сам накапал нужное количество.

– Пей, – без повелительных интонаций, но Тацу, не рассуждая, выпил.

«Дурной сон… дурной сон… дурной сон…» – продолжал твердить про себя Джейко, пытаясь попасть в рукава рубашки. Та подло не поддавалась. И Тацу никак не мог понять, что не так. Не мог сосредоточиться. Мысли разбегались в стороны, как выпущенные на свободу лабораторные крысы. Самое страшное состояние для ментального мага.

Что-то сказал Дориан, Джейко не понял. Потом кто-то помог с рубашкой, но счастье пришло, когда в руки всунули горячую кружку и желтый пузырек. Это было средство для лучшего затягивания ран, заодно оно обладало успокоительным действием.

Тацу побыстрее, пока снова не отобрали, заглотил смешанную с чаем гадость.

Дориан уселся на корточки рядом с ним и мягко тронул за здоровое плечо. Приятель поднял глаза.

– Джейко, что бы ты не видел во сне, оно уже давно стало прошлым.

Кружка чуть не выпала из рук Тацу.

«Я ИДУ ЗА ТОБОЙ, МИЛЫЙ!..»

…голубые глаза с черными вертикальными зрачками. Длинные волосы белее самого белого снега. Высокая и мощная фигура. И эта сводящая с ума аура власти, силы, жестокости и эротики.

– Если ты меня предашь, я найду тебя на краю земли, закую в цепи и предам всем мукам, которые может выдержать смертное тело, я уничтожу твой дух, сожгу твою душу, и никто тебя не спасет…

– Сейчас ты здесь, в нашей с Дрэмом комнате, со мной и Тэй.

Какой мягкий и дружелюбный голос… Двуликие боги! ведь они же – все, кто в комнате, видят, что с ним творится! Двуликие боги! какой позор. Джейко попытался успокоиться. «Взять себя в руки. Заставить не дрожать пальцы. Успокоиться. Ты – Тацу. Ты справишься. Сосредоточься! Это никого, кроме тебя, не касается. За свои ошибки надо платить самому».

«Кажется, подействовало. Во всяком случае, руки дрожать перестали», – подумал Эйнерт и продолжил:

– Может, расскажешь?

– Вас это не касается. – «Слишком резко! Джейко, соберись. Это никого не касается. Это твои проблемы. Твой грех – тебе из него и выпутываться! Никто больше не поймет…»

Хм, а смотреть избегает. А если так…