Дело о бюловском звере

— Хотите знать, как все начиналось? Ну так слушайте, дорогой Шахрияр, сегодня Шахерезада повеселит вас от всей души.

Глава XIX. Сказка

И поведала Ульяна Владимировна удивительную сказку. Сказку о том, как прибыла в Петербург с чемоданом, в котором прятала гиену…

— Для того зверюшка была обучена сидеть тихо, по обыкновению своему имеющая, как и все в ее роду пятнистые гиены, рефлекторную черту в момент опасности притворяться мертвой. Эту черту и многие прочие Ульяна Владимировна развила в питомице с тех пор, как приобрела ее у бродячих циркачей. Чемодан сей был оборудован несколькими отверстиями, чтобы гиена не задохнулась. Добрались они до дальней родственницы — тетушки Марты фон Бюлов в девичестве, а ныне Селезневой, проживающей по адресу Знаменская, 34.

Гиену нельзя было никому показывать, да и держать в доме почтенных родственников — тоже. Девушке пришлось поискать для зверюшки укромное местечко — Митавский переулок с чередой заброшенных домов как раз подходил. Герочка — животное ночное, прятаться обучено хорошо, потому оставлять ее там Ульяна Владимировна не побоялась. К тетушке она прибыла не как Ульяна Бюлов, а назвавшись Элен Бюлов из Страсбурга, рассказав тетушке Марте целую историю о том, откуда она родом, при этом называя вполне существующих родственников семейства Бюловых, которых хорошо знала, а поскольку Ульяна Владимировна Бюлов так и не попала к ней, будучи в столице с дядюшкой, то выдуманная история ее с убедительным родословием была с радостью принята. Преобразив немного внешность, Ульяна Владимировна вполне сошла за барышню из Страсбурга. Пришлось прежде покопаться среди тряпья Натали, чтобы отыскать более-менее подходящее для приличной девушки европейское платье. Словом, Ульяна Владимировна ехала в Петербург не только с нарядом, паспортом, но и с планом в голове, как достать со дна озера дядюшкин сейф. Никто ведь и не услышал, что, умирая, дядюшка шепнул своей воспитаннице не «слева», а «озеро». В озере лжегенерал утопил сокровища Бюлова, в озере! Оставив их на черный день.

Но как достать, коли ты — изгнанница и вынуждена скрываться? Да и изгнанницей-то стала не по своей вине, не по нелепейшим стечениям обстоятельств, но по недогляду начальника уездной полиции.

Когда во дворе появился эскорт полицейских урядников и казенная карета, Ульяна Владимировна тотчас же вернулась в спальню покойника и спряталась за потаенной дверью в стене, что в подземный ход вела, а тот, в свою очередь, к охотничьему домику. Но чтобы беспрепятственно бежать, нужно было подождать, пока урядники обход усадьбы завершат. Долго бы пришлось ждать. Но Ульяна Владимировна девушка терпеливая, приготовилась.

Сидит за потаенной дверью и через щель всю спальню обозревает. Видит, как исправник в нетерпении приказывает судебному медику — Иннокентию, кажется, Петровичу — вскрытие делать прямо на смертном одре. Переживал уездный исправник за одного доктора, который от мысли, что стал причиной смерти дядюшки, в окошко бросился. Хотел непременно другую причину смерти выявить да доктора обелить от позора. И Ульяна Владимировна переживала за доктора-то, даже очень.

Принялся Иннокентий Петрович вскрытие делать, а покойник как-то странно кровью истекает. Никак живой? И точно — живой. Покряхтел, помотал головой и поднялся. Как дядюшка поднялся, так Иннокентий Петрович в обморок бухнулся. А генерал глянул на свое чрево изувеченное, рот открыл, покряхтел и рухнул обратно на постель, уж теперь наверняка дух испустив.

Сидючи в засаде, Ульяна Владимировна понимает, что ежели не выйдет свидетелем сей сцены из укрытия, то навеки будет с клеймом убийцы ходить.

Каково было удивление начальника уездной полиции, когда вдруг стена позади него разверзлась. Выбегает племянница на середину опочивальни, падает в ноги своего дядюшки и, рыдая, обвиняет чиновника в смерти родственника дорогого. Исправник, разумеется, хватается за сердце, потом за голову, бегает по комнате, не знает, как быть. Пришлось племяннице ситуацию в свои руки брать. Она предлагает исправнику отпустить ее куда глаза глядят и обещание дать, что тот преследовать не станет. Но так как исчезновение племянницы сказалось в пользу ее преступности, да и проклятые французы уже успели во всем сознаться, пришлось исправнику смерть племянницы инсценировать, чтобы прикрыть старенького судебного медика, который вряд ли бы выжил после суда по делу смерти от неумелого вскрытия. Это ж надо было — не заметить, что человек еще живой!

Ульяна Владимировна была девушкой не только терпеливой, но и благодарной, потому взамен на добродушие начальника уездной полиции посмертные для протокола показания дала, в сочинительстве коих приложила весь свой немалый писательский талант и красноречие.

Вот так и появилась заместо Ульяны Владимировны скромная страсбургская мадемуазель Элен Бюлов, которая даже на Бестужевские курсы поступила и честнейшим образом там лекции слушала. Очень ею профессора довольны были, особенно Дмитрий Иванович, который Менделеев.