Дело о Чертовом зеркале

– Старокузнецк? Это ведь там, если не ошибаюсь, недавно при таинственных обстоятельствах был убит известный промышленник Никанор Стрыльников? Все столичные газеты писали об этом… Уж не по этой ли причине вы едете в Таврическую губернию, любезный Георгий Иванович? Там ведь у покойного, если не ошибаюсь, крупная строительная концессия… Он ведь вздумал возвести отель наивысшей категории прямо на скалах, эдакий неприступный средневековый замок… Простите, если вмешиваюсь не в свое дело, но мое любопытство вовсе не праздное, уверяю вас. И могу объяснить почему…

– Я всегда восхищался вашим аналитическим талантом, Эрнест Янович. Да, я сопровождаю нашего сыщика. К сожалению, я не могу раскрывать подробности расследования, при всем моем бесконечном к вам доверии. Надеюсь, вы понимаете…

– Безусловно, понимаю, и ни в коем случае не прошу вас посвящать меня в конфиденциальные детали дела. Мне достаточно знать, что вы имеете отношение к расследованию, а это значит, что преступление будет раскрыто. Более того, я бы хотел сообщить вам некие важные сведения, разумеется секретные, которые, вполне возможно, прольют новый свет на это дело и помогут вам найти и изобличить преступника.

– Дорогой Эрнест Янович… Я не знаю, что и сказать. Не будет ли у вас из-за этого неприятностей? – тихо проговорил Родин, глядя Кенигсену прямо в глаза.

– Георгий Иванович, во‑первых, как вы понимаете, я обладаю определенными полномочиями, – Кенигсен многозначительно улыбнулся уголком рта. – Во-вторых, это не просто дружеская помощь, хотя и это тоже. Мы, – здесь он сделал паузу и взглянул куда-то вверх, – заинтересованы в том, чтобы расследование гибели Стрыльникова было проведено с максимальной тщательностью и скрупулезностью.

У стола появился коммивояжер и с легким акцентом спросил спичек, вследствие чего Кенигсену опять пришлось прерваться. Прикурив свою длинную папиросу, коммивояжер испарился, словно Чеширский кот.

Кенигсен между тем продолжал:

– Видите ли, Георгий Иванович, господин Стрыльников был не только одним из богатейших российских промышленников. Его заводы имеют чрезвычайно большое военно-стратегическое значение. Первостепенное значение, я бы сказал. Стрыльникову очень благоволил военный министр. Бессчетные пачки ассигнаций – универсальный ключ ко всем дверям на этом свете… Так вот. Не так давно по линии нашей германской резидентуры мы получили сведения о том, что кайзер форсирует разработку новых орудий для наземной войны. Уже в течение пяти лет британцы испытывают снаряды огромной поражающей силы. Есть все основания полагать, что японцы пытаются создать взрывчатое вещество, в десять раз превышающее начинки наших снарядов… – Кенигсен откинулся на спинку кресла, видимо, желая дать собеседнику возможность осмыслить услышанное и задать вопросы, но Родин молчал, сосредоточенно пережевывая телятину, и только слегка кивал.

– По доброй российской традиции мы, разумеется, запрягали очень медленно, – снова заговорил Кенигсен, – у нас же здесь не Великобритания. Все точно так, как у Лескова. Некий пензенский умелец Алексей Харитонов с сыном Никифором разработал порох нового поколения, чудовищной взрывной силы, с использованием мелинита. Как известно, наши артиллеристы сейчас активно тестируют мелинит, да все неудачно: то пушку разорвет, то всю обслугу перебьет. Я хоть и не чистокровный русак, но, когда узнаешь о том, что наша земля продолжает с завидной регулярностью производить на свет быстрых разумом Невтонов, за державу гордость берет. И тут же сменяется горечью и обидой. Потому что, как водится, чудо-орудие оказалось никому не нужным. Никто с инженерами-самоучками и разговаривать не желал. И тут, на наше счастье, прознал о разработке Харитоновых Никанор Андреич. Сам ведь он из простых мужиков, да и не дурак был совсем, раз выбился в первейшие капиталисты империи. Смекнул, что можно на этом заработать. Записи у пензяков немедленно выкупил, самих Харитоновых выписал к себе и усадил надзирать за производством пушек. А в Петербурге-то, за вистом, рассказал об инженерах-самородках и их машине самому военному министру. Да предложил наладить выпуск новых пушек и снарядов, которые чуть ли не в десять раз перекрывают по взрывной силе нынешние. Его высокопревосходительство-то хоть и важен, как индюк, да и карьерист, чего уж греха таить, а все ж о деле радеет, да и мыслит стратегически. В общем, дал ход делу. Так что запрягали-то мы и вправду долго, но со Стрыльниковым и его капиталами у нас появилась надежда, что хоть поедем быстро. Никанор Андреич получил от военного министерства карт-бланш на обустройство военного завода и подряд на скорейшее производство первой партии орудий и снарядов. Кроме того, он упоминал об использовании в его разработках древней методики оружейного мастерства под кодовым названием «Зеркало шайтана». Отбыл в Старокузнецк и спустя неделю был убит при загадочных обстоятельствах.

– Вы подозреваете диверсию? – спросил Георгий, прищурившись.