Дело о фальшивом глазе

– Ваша честь, – обратился прокурор к судье, – в связи с возникшими необычными, хоть и не слишком неожиданными обстоятельствами в этом деле, которые, в свою очередь, имеют отношение, пусть и не прямое, еще к одному делу, я прошу вас отложить слушание на некоторое время, приблизительно на час.

Судья Уинтерс нахмурился.

– Моя просьба объясняется тем, ваша честь, что это дело будет расследовано Большим жюри и мне придется в нем участвовать.

– У защиты есть возражения? – спросил судья.

Но прежде чем Мейсон смог ответить, прокурор, повысив голос, сказал:

– У защиты не может быть возражений, потому что первым свидетелем, которого пригласят на заседание Большого жюри, будет Перри Мейсон, адвокат обвиняемых.

– Ваша честь, в этом замечании нет необходимости, – спокойно сказал Мейсон. – У меня в руках повестка на Большое жюри, которая по указанию прокурора была заранее подготовлена помощником шерифа. Это сделано для того, чтобы суд и зрители знали, что я вызван в качестве свидетеля на Большое жюри. Правильнее было бы назвать это большим спектаклем.

Судья был в нерешительности, а Бергер снова встал и сказал:

– Я вижу, что вы готовы подать блюдо, но не можете его съесть.

Судья ударил молоточком:

– Прекратите, прокурор. Я запрещаю вам нападки. Суд продолжается, джентльмены.

Мейсон, держа в руке повестку, окинул взглядом присутствующих в зале суда. Поймал встревоженный, застывший взгляд Деллы Стрит. Она выразительно помахала ему газетой. Перри почти незаметно кивнул ей и подмигнул.

– Ваш следующий свидетель? – спросил судья прокурора.

– Джордж Парли, – объявил прокурор.

Пока Парли приносил присягу, Бергер обратился к Мейсону:

– У Парли высокая репутация эксперта по графологии. Он много лет сотрудничал с управлением полиции.

– Я принимаю к сведению квалификацию мистера Парли, – ответил Мейсон. – Хотел бы его подвергнуть перекрестному допросу.

Прокурор кивнул и благодарно улыбнулся Мейсону.

– Ваше имя – Джордж Парли, и в настоящее время вы являетесь экспертом полиции по графологии?

– Да, сэр.

– Четырнадцатого числа этого месяца вы были в доме Хартли Бассета?

– Да, сэр.

– Вероятно, вы видели там тело убитого?

– Да, сэр.

– И вы заметили там портативную пишущую машинку, стоявшую на столе возле убитого?

– Да, сэр.

– И вы видели в этой машинке лист бумаги, на котором было что-то напечатано?

– Да, сэр.

– Я предъявляю вам листок и прошу сказать, тот ли самый это листок.

– Это он.

– Проводили вы тесты с целью определить, был ли текст напечатан на той машинке, в которой нашли листок?

– Да. Текст, вложенный в машинку, был отпечатан на другой машинке, которую мы также нашли в том доме.

– Где именно?

– В спальне миссис Бассет, обвиняемой по этому делу.

– Говорила ли она в вашем присутствии, что эта машинка принадлежит ей?

– Да, сэр.

– Что она сказала?

– Она сказала, что эта машинка ее и она печатает на ней свою личную корреспонденцию. Иногда она печатает сама, а иногда пользуется услугами стенографиста своего мужа.

– Она упоминала о своей квалификации машинистки?

– Да, сэр. Она сказала, что долго работала машинисткой и печатала по десятипальцевой системе, другими словами – вслепую.

– Что это значит?

– Это значит, что человек не смотрит на клавиши машинки и его руки работают автоматически.

– Можете ли вы определить, что печатавший пользовался именно этим методом?

– Да, сэр. Во время печатания требуется определенная сила ударов по клавишам. При работе двумя пальцами сила удара различна, и следы этого отчетливо видны на тексте.

– По-вашему, записка была напечатана человеком, умеющим печатать вслепую?

– Да, сэр. Кроме того, текст был отпечатан на портативном «Ремингтоне», который находился в спальне миссис Бассет.

– Ваша очередь, Мейсон, – сказал прокурор.

– Если я вас правильно понял, – сказал Мейсон, – записка была напечатана на машинке, находившейся в спальне миссис Бассет. После этого записку отнесли в комнату, где было найдено тело убитого, и вставили в машинку. Это верно?

– Да, сэр.

– Спасибо, это все.

Судья Уинтерс сделал пометку в своей записной книжке и кивнул Бергеру:

– Следующий свидетель, прокурор.

– Артур Коулмар, – объявил прокурор.

Коулмар вышел, поглядывая на окружающих с некоторым удивлением в серых глазах, принял присягу и сел в кресло для свидетелей.

– Ваше имя – Артур Коулмар?

– Да, сэр.

– Род занятий? Кто был вашим нанимателем?

– Я работал секретарем у мистера Бассета.

– Как долго вы работали у него?

– Три года.

– Когда вы в последний раз видели его?

– Четырнадцатого числа этого месяца.

– Вы видели его живым или мертвым?

– Мертвым.

– Где он находился?

– В своем кабинете.

– Расскажите подробно, как это произошло.

– Я был на спектакле. Вернувшись домой, я застал всех в растерянности. Я спросил, в чем дело, и мне сказали, что мистер Бассет умер. Кто-то провел меня в кабинет, и я увидел его.

– Я считаю, что состав преступления доказан, – заявил Бергер, – и не хочу останавливаться на описании факта смерти. Я намерен с помощью этого свидетеля показать другие факты.

Судья кивнул. Мейсон промолчал. Бергер продолжал допрос свидетеля:

– Вы, конечно, близко знакомы с обвиняемой, миссис Бассет?