Дело о картине Пикассо (Сборник новелл)

Петренко снова внимательно - очень внимательно!- посмотрел на меня. Кажется, хотел что-то сказать, но ничего не сказал, а поманил пальцем бармена. Бармен - рожа масляная - подскочил. В глазах преданность.

- Расскажи-ка, дружок,- сказал Петренко,- что и как.

- Ну что рассказать? Беркутов пришел около восьми. Я-то сначала его не узнал, но Инга... Инга - это официантка... Инга его сразу узнала. Да я уже вам все рассказывал...

- А ты не мне. Ты господину Обнорскому расскажи,- Петренко кивнул на меня.

Бармен спросил:

- Вы - Обнорский?

Я не ответил. Глупый вопрос, и отвечать на него не стоит.

- Ага,- сказал бармен.- Ага... Понял. Ну, в общем, он заказал кофе и пятьдесят капель "Хеннесси". Сказал Инге: основной заказ потом. Я, мол, друга жду. Вас, значит... А потом, когда вы позвонили...

- Я позвонил?- спросил я.- Я позвонил Беркутову?

- Нет,- ответил бармен,- мне.

Час от часу не легче. Я позвонил бармену! Я сидел, молчал, пытался понять, что происходит. А бармен и Петренко смотрели на меня. Бармен удивленно, Петренко - ехидно, неодобрительно. Я тряхнул головой и сказал:

- Хорошо. Допустим, я позвонил. И что же я вам сказал?

Бармен растерянно посмотрел на Петренко. Тот усмехнулся.

- Так что же я вам сказал, молодой человек?- повторил я.

- Вы забыли?

- Начисто, друг мой, начисто. Так что же я вам сказал?

- Э-э... Вы сказали, что вы Обнорский... Андрей... Что у нас сейчас должен сидеть известный артист Андрей Беркутов. Я ответил, что да, мол, сидит такой. А вы сказали, что нужно ему передать: в силу, мол, обстоятельств, встреча переносится в "Коралл". И что, мол, вы его просите прийти в "Коралл". Тут ходьбы-то пять минут.- Бармен пожал плечами и замолчал.

- А дальше что?- спросил я.

- Дальше? Дальше ничего. Я передал Беркутову ваши слова. Он допил кофе, расплатился и ушел... А спустя три минуты вернулся. Весь в крови, на ногах не стоит, говорить не может. Ну мы, конечно, сразу вызвали "скорую" и ментов... извините, милицию... А вы совсем все забыли?

Я закурил, посмотрел на бармена:

- Послушайте, как вас зовут, молодой человек?

- Антон.

- Очень приятно. Скажите мне, Антон: вы уверены, что слышали по телефону именно мой голос?

- Э-э... простите?

- Я говорю: мой голос и голос человека, который вам звонил - один и тот же голос?

Бармен растерялся.

- Ну вообще-то...- сказал он.- Вообще-то, трудно сказать наверняка. Да и слышно было плохо.

- Понятно. А все-таки: похож голос или нет?

- Н-ну... похож.

- Спасибо, Антон,- сказал я.

- Свободен,- сказал бармену Петренко.- Иди трудись дальше... Пока ОБЭП не прихватит.

Бармен скривился, но тут же преодолел себя, улыбнулся и ушел. Петренко сделал еще глоток пива... Мне тоже хотелось пива, а еще лучше - водки, но пить я не стал.

- Слушай, капитан,- сказал я Петренко,- я не звонил бармену. Я и телефона-то этого кафе не знаю.

- Конечно,- ответил Петренко.- Что же я, не понимаю?

В его голосе звучала издевка.

- Что вы понимаете?

- Что какой-то подлый злодей позвонил от твоего, Андрей Викторович, имени... А ты - нет. Ты не звонил. Ты и номера телефона не знаешь. Номер вообще засекречен, узнать его невозможно.

Петренко откровенно издевался, он как будто говорил мне в лицо: говнюк ты, Обнорский, и врешь неумело... Ай-яй-яй!

- Так,- сказал я, пытаясь сосредоточиться,- так... Ты мне не веришь, капитан. Но объясни мне, пожалуйста: какой смысл мне врать? Если бы я позвонил Андрею... или бармену... зачем мне скрывать это?

- Действительно,- с ухмылкой произнес Петренко,- зачем?

- Не подкалывай, капитан. Объясни.

- Объяснить?

- Объясни.

Петренко с силой вдавил сигарету в пепельницу, так, как будто давил врага, и поднял на меня глаза. Злые глаза, злые.

- Я тебе объясню, Обнорский. Я тебе все сейчас объясню, звезда ты наша. Борец с преступностью и ментовской коррупцией. Журналист! Расследователь! Весь в ореоле собственной неподкупности, порядочности и честности... Почти святой!.. А от звоночка ты открещиваешься по очень простой причине: не хочется, чтобы тебя хоть как-то, хоть боком связали с разбойным нападением на Беркутова. А, Андрей Викторович?

- Бред несешь, капитан.

- Конечно. Конечно, я несу бред. Я мент, я только протоколы строчить умею... Я в грязи ковыряюсь. А ты на Олимпах паришь. И пачкаться тебе не с руки. Завтра все газеты расскажут, что Беркутова на гоп-стоп взяли. А попал он в эту ситуацию из-за раздолбайства господина Обнорского, который своим дурным звонком актеришку из кафушки аккурат под разбойника выманил... Вот ты и обделался, журналист.

Я молчал. Я был подавлен. Я совершенно не знал, что сказать Петренко в ответ на его очевидную глупость.

- Да ладно,- сказал Петренко,- не ссы. Никто ничего не узнает. Я бармену скажу, чтоб помалкивал. А уж со своим Беркутовым сам договаривайся.

- Спасибо,- сказал я язвительно.- Большое спасибо.

***