Дело о хромой канарейке

— Нет, раздраженный супруг. У него рассечена бровь и огромный синяк под глазом. Какой-то чудак его здорово отделал. У него и физиономии-то не видно из-за бинтов, но по глазам видно, что он сам не прочь кому-нибудь заехать в ухо. Не думаю, чтобы он много знал о случившемся. Безмозглая миссис Андерсон прибежала к ним с целым коробом новостей: она, дескать, видела, как какой-то парень передал револьвер мисс Свейн. Миссис Вейман решила, что нужно срочно вызвать фараонов.

Мейсон смотрел перед собой с задумчивым выражением лица. Он угрюмо проговорил:

— Мне очень не нравится эта история, Пол. Чего ради вызывать полицию, если единственное основание для этого — рассказ болтливой соседки о какой-то парочке, прятавшей револьвер? И стали бы полицейские приезжать и учинять обыск в доме, если бы у них были только эти сведения? Обычно человек звонит до посинения в полицейское управление и вызывает патрульную машину даже по более серьезному поводу, но ничего, кроме окрика дежурного офицера, не может добиться.

Дрейк показал в сторону дома Прескотта:

— Вот тебе и ответ. Миссис Вейман добилась не только сержантского окрика.

— Расскажи-ка мне поподробнее об этой особе.

— Ей под сорок, довольно стройная, вполне симпатичная. Говорит тихо, задумчиво. Лицо несчастное и волевое одновременно. Взглянув на нее, вы скажете, что эта женщина пережила, наверное, недавно какую-то трагедию, после которой стала терпеливой и покорной.

— Как вы считаете, что это была за трагедия?

Дрейк хохотнул.

— Посмотри на ее муженька, и тебе сразу же станет ясна трагедия, переживаемая этой женщиной.

— Что он собой представляет? Громадный детина?

— Нет. Среднего роста. Примерно ее возраста, но изможденный, как всякий настоящий пьяница. Возможно, в трезвом виде он вполне ничего, но сейчас он просто ничего не соображает. Тебе, конечно, знаком этот тип, Перри. Четыре стаканчика — и они замечательные ребята. Пропустили пятый — начинают целоваться, приставать, лезть в драку. Чем дальше, тем хуже. Как мне кажется, сегодня он выпил стаканчиков пятнадцать.

— Что он тебе сказал?

— Он сначала выслушал, что я говорю, кое-как сполз с лестницы и устроил сцену. Я мог бы стукнуть его разок и уйти, все равно ведь миссис Вейман так переживала из-за его скотского состояния, что я у нее все равно ничего бы не смог узнать.

— Полиция у них уже побывала?

— Не думаю.

— Что ты ей сказал?

— Сказал, что занимаюсь расследованием автомобильной аварии, а потом поинтересовался, что случилось по соседству.

— Она подтвердила, что вызвала полицию?

— Да.

— Но не объяснила, почему она это сделала?

— Сказала, что миссис Андерсон рассказала ей, что видела мисс Свейн и какого-то парня, который весьма бурно объяснялся ей в любви, держа в руке револьвер. Ей показалось, что у обоих был вид настоящих преступников. После долгих колебаний миссис Вейман все-таки решила позвонить в полицию.

— И это все, что удалось узнать?

— К сожалению, пьяный супруг ворвался как раз посреди моего интервью. Я решил, что лучше ретироваться.

— Ладно, Пол, поехали к телефону. Надо позвонить в контору и узнать у Деллы, нет ли новостей. Пока тут орудуют Голкомб и компания, мы все равно ничего не сможем сделать.

— Поедем на двух машинах?

— Да, надо скорее отсюда уезжать. Я буду ждать тебя у аптеки на бульваре.

Дрейк подъехал первым к месту свидания и сразу же пошел к телефонной будке.

Когда приехал Мейсон, Пол что-то быстро записывал в книжечку и попросил «подождать у аппарата».

— Я выяснил подробности аварии, — сказал он адвокату.

— Выкладывай, да побыстрее.

— Компания торговых перевозок Трейдера, которой принадлежит фургон, является концерном, возглавляемым одним человеком. Гарри Трейдер — крупная фигура. Он сам вел фургон, доставляя какие-то товары в гараж Вальтера Прескотта. Прескотт дал ему ключ. Трейдер говорит, что он ехал по Эльзас-авеню и как раз начал поворот направо на Четырнадцатую улицу, когда этот парень, ехавший на открытой двухместной машине, решил обогнать его справа, не предупредив даже сигналом.

Трейдер сказал, что он старался отвернуть, но его фургон слишком громоздкий, он не может резко менять направление движения.

В момент поворота легковая оказалась между фургоном и обочиной. Произошла авария. Парень потерял сознание. Трейдер отвез его в больницу «Доброго Самаритянина». Он подождал, пока врач не сказал ему, что жизнь водителя вне опасности, что он только сильно стукнулся головой о стенку кабины, поэтому и потерял сознание.

Трейдер говорит, что во всем виноват этот парень, но, так как машина у него застрахована, он не слишком переживает. Он признался, однако, что сначала сильно струхнул, решив, что мужчина сильно пострадал. Но надо же быть таким идиотом — решиться на обгон тяжелого фургона, да еще на повороте, да еще не подав предупреждающего сигнала.

Трейдер говорит, что когда водитель легковой пришел в себя, он сразу же признал, что виноват он один, потому что загляделся на что-то в окне одного из домов. Опомнился он лишь тогда, когда слева на него налетел огромный фургон.

— Загляделся на что-то в окне? — переспросил Мейсон.