Дело о китозавре

А если пойти еще дальше, то прототип отыщется уже не в кинематографических, а в литературных архивах: это первый из рассказов великого сборника «Золотые яблоки Солнца», тот, который в русском переводе известен как «Ревун». Между тем Рэй Брэдбери сперва назвал его именно «Тварь с глубины 20 000 фатомов», и фильм действительно был снят по нему – но экранизация оказалась настолько вольной и до такой степени блокбастерной, что автор, спасая свою репутацию, срочно переименовал рассказ в «Ревуна» («The Fog Horn», звуковой маяк для навигации в тумане). А можно было бы назвать его и «Последний плиозавр»: рассказ, при всей его пронзительной литературной силе, обладает высокой биологической непротиворечивостью. Такое удается мало кому; вот Брэдбери – удалось, а всем годзиллоделам – как бы это помягче…

А есть еще и годзиллозавр. Или был. Жил (если жил) около 220 миллионов лет назад, в 1997 году открыт, то есть «синтезирован» из нескольких находок, ранее описанных порознь, назван в честь Годзиллы, просуществовал десять лет – и в 2007 году с большой вероятностью «закрыт» обратно: согласно новым исследованиям оказалось, что, в общем-то, нет веских оснований объединять те разные находки в рамках одного вида.

Но если годзиллозавр действительно существовал – то для той незапамятной древности он был одним из крупнейших хищников! По нынешним масштабам, не очень страшным, боеспособность у него, наверно, где-то как у леопарда. Но в то время марш хищных динозавров только начинался, о ти-рексе или спинозавре даже вопрос не стоял.

Можно ли считать годзиллозавра (если он все-таки реален) обитателем вод? Определенно нет. Но охотился он, по-видимому, недалеко от берега, мог преследовать добычу на суше и в воде, так что более-менее вписывается в уже знакомую нам нишу. Если есть кому вписываться – ибо, повторим, пациент скорее закрыт, чем открыт…

Достойный финал для рептилии с таким названием!

Уже не завры

Похожее сочетание бегунов, пловцов и по-дну-ходителей также опробовали вторичные производные динозавров, то есть птицы. Эволюция неоднократно создавала модели «пернатых тигров», в основном это было нечто вроде фороракосов: бегающие гиганты открытых пространств. Однако не всегда: самый рослый и самый загадочный из них, австралийский дроморнис, обладал телосложением суперстрауса (и огромным клювом-гильотиной), но, кажется, его длинноногость – прибрежная, а не степная. Есть у него аналог и в современном мире, причем даже в тех самых краях: это… казуар: не гигант и не хищник, но в схватке самый грозный противник среди всех страусов, даром что ростом меньше африканского родича-степняка! А еще он отличный пловец (экологическая ниша по-дну-ходителя способствует обретению таких навыков), даже до Новой Гвинеи добрался: эму и кенгуру это оказалось не под силу. И когти у него на крыльях сохранились. Без малого динозавр.

Если дроморнис вел казуаровый образ жизни с более водным уклоном – то это наш клиент! Причем таких птиц можно без особых проблем не только приручить, но и превратить в полноценных боевых или ездовых животных. И это не просто гипотетическая возможность: ведь австралийская мегафауна действительно совпала с Homo sapiens в пространстве и времени, пускай и ненадолго! Увы: то-то и оно, что ненадолго. «Понаехавший» на сумчатый континент Homo оказался недостаточно sapiens, чтобы использовать эти козыри. Он в Австралии многих извел под корень, но никого не одомашнил, наоборот: даже тех, кого привез туда уже прирученными (динго), «упустил» обратно в одичание.

…По этой же схеме смонтированы и кааду, ездовые животные уже знакомых нам гунганов. Они не менее плавающие, чем их всадники, а в процессе боя на суше их по-страусиному длинные ноги используются скорее не для гонки в открытом поле, а для резвого преодоления многочисленных бродов и болот.

Любопытно, что в нашем мире основные попытки такого типа представляли собой временное, нишевое решение и реализовывались в пору «междувластия»: динозавров уже нет, млекопитающие хищники на их место еще не пришли или просто не дошли еще в часть изолятных миров… Вот эволюция и начинала «заполнять вакуум», делая хищников из того, из чего они не делаются. На удивление часто эти «заменители» так или иначе связаны с водой. Для гигантских бегающих птиц это как раз не слишком характерно, зато огромные пресноводные черепахи свою роль сыграли. А ведь среди них были подлинные монстры: ростом с автомобиль, норовом же ближе к Годзилле, чем к Тортилле. И громадные водные (не морские!) змеи были, титанобоа размером с полторы анаконды – да и сама анаконда ведь такой же нишевый проект, сумевший в Южной Америке продержаться до современности, как казуар продержался в Австралии. Были и огромные вараны разной степени водоплавающести, причем даже те, кто предпочитал охотиться на суше, с водой связей не порывал: скажем, нынешние комодские драконы на Комодо прибыли вплавь, от острова к острову, иной раз преодолевая десятки километров океанского пространства.