Дело о короле оборотней (СИ)

- Последнее. Баба, что метила на пару с тобой в монархи, не захочет причинить нам неприятности? - спросил я. - Мало ли, обещали трон, а в последний момент на помойку выкинули...

- Нет такой женщины, - решительно заявил вождь. - Никому я трон не обещал.

- Даже Тамаре? - хмыкнул я. - Не отвечай, не надо. Нет её, и хорошо. Теперь слушай, как оно всё происходило на самом деле. Я имею в виду ту самую версию для полиции.

***

Я не поверил Францу, что у него не было на примете будущей королевы. Несомненно, была, аж до момента, пока не вмешалась Тома. Но с этим оборотни разберутся без меня. Скорее всего, отвергнутую претендентку убьют. Умрёт Тома или её предшественница, мне безразлично. Тома мне была очень симпатична, но она выбрала шанс на корону, а не меня, и теперь пусть выпутывается сама. Франц, думаю, отдаст предпочтение той, что выбрал сам, а не той, что навязалась ему угрозами.

А вот то, что Арина умерла естественной смертью, и что она дочь королевы - очень возможно. Но почему она предала губернатора, пусть даже ей пообещали, что с мальцом будут обращаться хорошо? И нарушили обещание, кстати. Какое дело старухе до восстановления монархии в Вервольфе? Разве что у неё есть дочь или внучка, причём от оборотней, тогда дело очень даже есть - если Арина и её дочь родили от оборотней, то внучка вполне может претендовать на трон. И тогда это её Франц поманил короной Вервольфа. А оборотни в доме губернатора бывают, Жорж подтвердит.

Но обо всём этом можно будет подумать потом, сейчас главное - так рассказать придуманную историю похищения Олега, чтобы Франц и Тома не пытались меня убить. Да и о Вике нельзя забывать. В прошлый раз доверился Томе - оказался связанный в подвале. Глупо считать, что её племянница на такое не способна, особенно после того, как она завела меня вместо подземного хода в спальню вождя. Уже набрал воздух, собираясь начать длинную речь, но Тома меня опередила.

- Племяшка, а как ты из верёвок выпуталась? - спросила она.

- Перекинулась, - ответила Вика. - Больно было, но я перетерпела.

- Но как...

- Позже это обсудите, если не пропадёт желание, - прервал я разговор родственниц. - А сейчас слушайте и запоминайте, как следует, чтобы мы в полиции врали одинаково. Разумеется, мальчишку похитили неизвестные никому из нас люди, и уж тем более никто из присутствующих не имеет к этому ужасному преступлению ни малейшего отношения. Более того, частный сыщик из Приграничья Станислав, то есть, я, и невеста вождя Рода Тамара активно препятствовали мерзким преступникам. Тому есть много свидетелей.

- Чтобы придумать такой примитив, мне не нужны никакие частные сыщики, с этим я и сам бы прекрасно справился, - недовольно буркнул Франц.

- Конечно, - не стал спорить я. - Может, продолжишь? Как ублюдок оказался в твоём доме? Я тебя внимательно слушаю.

- Ладно, - махнул рукой Франц. - Продолжай ты.

- Как долго он в твоём доме и сколько времени в карцере? Держали ли его в других домах?

- Держали. А сюда притащили прошлым вечером. Он плохо себя вёл, ругался матом, всем это надоело, и его отправили в карцер.

- Ну, вот. Похитили его какие-то дурачки, неспособные понять, что Ритуал Преображения - чистое самоубийство для сына королевы. Мы с Тамарой и Викторией рассказали об этом всем, и до похитителей дошло, что пацана лучше вернуть живым. И они анонимно вернули, в смысле, передали своему вождю так, что он не знал, кто именно передаёт ребёнка его охранникам. Сам придумаешь, как это было?

- Всё-таки сам? Хорошо, придумаю.

- Я выследил тех, кто перевозил Олега в дом вождя, и собрался подключать полицию. Но Тамара, невеста вождя, категорически заявила, что вождь Франц кристально порядочный оборотень, и не может участвовать ни в чём противозаконном.

- Хорошая шутка, - фыркнула Тома.

- Но до конца она меня не убедила. Я счёл, что она ослеплена сексуальной привлекательностью своего жениха, и не может объективно оценивать его порядочность и законопослушность. К тому же её племянница Виктория считает Тамару дурой, а кому это знать, как не близкой родственнице? Поэтому я подстраховался, оставив письма в курьерской конторе на случай, если я не выйду из дома Франца до определённого времени.

- И почему же ты не вышел до определённого времени? - поинтересовался Франц.

- Я влюбился в Тамару и даже в мыслях не мог допустить, что с ней будет случаться кто-то другой. У нас, людей, это называется ревностью. Дело закончилось безобразной дракой, вмешались охранники, и меня пришлось связать, потому что я вырывался и обещал убить. Виктория сражалась на моей стороне, её тоже связали. Но потом ты, Франц, сжалился над нами, и выпустил нас из подвала. Я очень сожалею, но к тому времени письма с неправедными обвинениями вождя Франца уже ушли. Готов заплатить штраф за ложный вызов.

- Красивая история, - признал Франц.

- Неважно, красивая или нет. Неважно даже, поверят ли в неё копы. Скорее всего, как раз не поверят, не идиоты же они, в конце концов. Но им не будет стыдно написать это в своих отчётах и рапортах, а знают ли они, как всё было на самом деле, нам плевать.