Дело о королевском изумруде (СИ)

Марк не помнил, как выскочил из кабинета и сбежал вниз по узкой винтовой лестнице. В конце длинного коридора возле двери мертвецкой столпились перепуганные стражники. Здесь же стоял бледный как смерть тюремный врач Огастен, при одном взгляде на лицо которого у Марка по спине пробежали мурашки. Тот был не просто испуган, он был в ужасе. Кинувшись навстречу барону, он вцепился побелевшими пальцами в его рукав и быстро заговорил:

— Он мёртв, ваша светлость! Он точно был мёртв! Я его осмотрел, ни реакции зрачков, ни дыхания, ни сердцебиения, он уже окоченел, появился трупный запах. Но он зашевелился… Он…

— Спокойнее, Огастен, — проговорил Марк, оглядевшись в поисках кого-то, кто сможет всё ему объяснить без излишних эмоций.

Стражники судорожно сжимали побелевшими пальцами свои мечи и со страхом смотрели на дверь, за которой слышалась какая-то возня, словно кто-то пытался то ли открыть её изнутри, то ли просто скрёбся, прося выпустить его. Потом он заметил смотрителя, вечно хмурого старика с седыми волосами, выбивавшимися из-под серого колпака. Он был относительно спокоен и смотрел на барона с некоторой обидой, видимо, потому что тот поместил в его тихий подвал, где к усопшим относятся с должным почтением, нечто странное и нарушающее привычный порядок вещей и безмятежный покой.

— Что произошло? — спросил Марк, зацепившись за этот осуждающий взгляд.

— Труп, который вы велели ко мне доставить, ожил, — объяснил старик. — Это не дело, господин барон! Тут не место для живых. Он с перепуга может разнести там всё, а мне не дают открыть дверь.

— Он был мёртв! — взревел Огастен, едва не кидаясь на старика.

— Мы уже послали в Белую башню, — проговорил слегка пришедший в себя клерк.

Видимо, присутствие высокого начальства придало ему смелости.

— Откройте дверь, — приказал Марк, и в это время что-то грузно обрушилось на дверь изнутри, словно кто-то собирался её выбить.

— Ну, уж нет! — воскликнул один из стражников, враждебно посмотрев на дверь.

— Как он выглядел? — спросил Марк.

— Так же как и тогда, когда его привезли, только встал и пошёл к нам, — добавил второй. — Он шёл как-то странно, словно руки и ноги у него не сгибаются, а голова висела на бок, и глаза…

— Да, глаза! — спохватился Огастен. — Они были странные, мутные, подёрнутые белой плёнкой. И он словно не видел… Дьявол, конечно, он не видел! Он же мёртв!

В дверь снова что-то тяжело ударило. Марк нахмурился и опустил руку в карман, куда машинально сунул то странное письмо. Потом раздались шаги, и в коридоре появился решительный Филбертус, он нёсся прямо к дверям, сжимая в руке какую-то склянку, но Марк решительно преградил ему путь.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

— Как что? Убить эту нежить! Я виноват в том, что это случилось. Я знал, вернее, предполагал, но не был уверен. Теперь я знаю, что это ходячий мертвец. Его нужно просто полить уксусом или посыпать солью. Я принёс с собой едкий уксус…

— Нет, — покачал головой Марк. — Мы не станем этого делать.

— Но…

— Откройте дверь! — приказал барон. — И отойдите.

— Эти ходячие мертвецы бывают опасны! — предостерёг его Филбертус. — Они питаются человеческой плотью!

— Я хочу его увидеть. Если он на меня нападёт, то можешь полить его уксусом. Открывайте!

Стражники поспешно отошли подальше, за ними ретировались Огастен и клерк. Филбертус остался рядом, держа наготове свою склянку, а смотритель подошёл к двери и, отодвинув тяжёлый засов, отворил её.

Марк был готов к этому и всё же в первый момент и на него накатил суеверный ужас. Старый ювелир стоял перед ним, покачиваясь, и слепо тараща на него свои белые глаза. Он действительно выглядел, как оживший мертвец. Собрав всю силу воли, Марк шагнул к нему и приказал:

— Подними руку.

Тот какое-то время словно раздумывал над его приказом, а потом послушно медленно поднял руку.

— Опусти, — приказал Марк.

Тот повиновался.

— Иди за мной! Дайте дорогу! — крикнул он и двинулся по коридору.

Труп старика Шаплена нерешительно подвинул вперёд одну ногу, потом вторую и, тяжело переваливаясь, побрёл следом. Его голова безвольно покачивалась на искривлённой шее. Выглядело это страшно, и все, кроме смотрителя, поспешившего в свои владения, чтоб убедиться, что им не нанесён ущерб, и следующего по пятам за трупом придворного мага, с криками ужаса убежали прочь.

Марк довёл труп до ближайшей свободной камеры и, отворив дверь, велел ему войти. Тот послушно вошёл и застыл, покачиваясь.

— Сядь сюда, — проговорил Марк и указал ему в угол, где лежала грязная подстилка.

Тот подошёл и, неловко повернувшись, съехал по стене и упал на подстилку. В дверь камеры тем временем заглянул перепуганный стражник.

— Позови второго тюремного врача, — распорядился Марк и вышел из камеры, после чего прикрыл за собою дверь. Он взглянул на явно озадаченного Филбертуса, который немного подумав, сунул свою склянку в карман нарядного камзола. — Что ты хотел сказать мне по этому поводу?