Дело о кукле-непоседе

– К сожалению, нам сейчас придется уехать. Я хочу увидеться с Карлом Хэрродом и узнать подробнее насчет его ранения. Слушайте, что вы должны делать дальше. Если кто-нибудь придет и начнет спрашивать вас, что случилось, кого вы обнаружили у себя в номере, не ранили ли вы кого-нибудь шпателем для мороженого, вы должны сказать просто, что отказываетесь отвечать на любые вопросы. Я оставлю вам два шпателя, всего у вас будет три. Снимите с них ярлыки, разорвите их и спустите в унитаз. Все три тогда будут совершенно одинаковы. Если в дело вмешается полиция и разузнает, что женщина покупала в универмаге три шпателя, все три окажутся у вас в номере.

– А если они узнают и остальное?..

– Не исключено, – ответил Мейсон. – На всякий случай я забираю у вас эти письма.

– Возьмите и деньги.

Адвокат покачал головой:

– Нет. Пусть лежат там, где были. Положите их в конверт и напишите на нем: «Собственность Ферн Дрисколл». Никому об этом не рассказывайте. Не отвечайте ни на какие вопросы… Пошли, Делла.

Мейсон с секретаршей вышли из номера.

В лифте Делла спросила:

– Что мне делать с оставшимся шпателем?

– Сейчас скажу. Хэррод заявил, что моя клиентка ранила его шпателем в грудь. Скорее всего, он видел лишь женский силуэт, освещенный сзади, из коридора. Сам шпатель он видеть не мог. Очевидно, тот вошел в тело, не причинив никакой боли, – ведь его кончик тонкий и острый. Позже, выйдя из отеля, он увидел воткнувшийся в грудь шпатель. Думаю, он так же, как и моя клиентка, не хочет иметь дело с полицией. Поэтому он мне и звонил.

– А чего он добивается?

– Ну, это уж пускай он скажет сам. По-моему, он хочет поторговаться. За свое молчание он будет требовать письма, что были в сумочке у нашей клиентки… Так вот, – продолжал адвокат, – когда мы войдем в его номер, я сделаю так, чтобы отвлечь внимание Хэррода и тех, кто окажется в его номере. В это время тебе надо подложить куда-нибудь этот шпатель. Надень перчатки, чтобы не осталось никаких отпечатков пальцев.

– А как насчет ярлыка с ценой?

– Пускай остается.

– Зачем? – удивилась Делла. – Его же ранили не этим…

– Разумеется, – ответил адвокат. – Я хочу сделать так, чтобы мы сами могли различать эти шпатели. Если Хэррод не заявит в полицию, лишний шпатель будет просто нашим ему подарком; если же заявит – полиция найдет в его номере два шпателя. Ему придется тогда потрудиться, чтобы их не спутать.

– Перчатки потом снять?

– Конечно, – ответил Мейсон. – Я же представлю тебя как своего секретаря. Когда спрячешь шпатель, снимай перчатки и берись за блокнот.

Они сели в такси и поехали по направлению к отелю «Диксикрат». Не доехав полквартала, Мейсон велел шоферу остановиться и расплатился с ним, после чего они с Деллой вышли из машины. Подождав, пока такси отъедет подальше, они пошли к отелю. Через несколько минут они уже шли по коридору в направлении номера 218. Адвокат шел впереди. В коридоре стояла молодая женщина. Когда они подошли ближе, она спросила:

– Вы мистер Мейсон?

– Да.

– Входите. Карл ждет вас.

Она открыла дверь, и они вошли в номер. Делла немного отстала. Подождав, пока она зайдет, женщина захлопнула дверь и поспешила в комнату. На пороге она сказала Мейсону:

– У него озноб.

В глубоком кресле полулежал человек, обложенный одеялами. Глаза его были закрыты.

– Карл, – сказала женщина, – пришел мистер Мейсон.

Человек медленно открыл глаза:

– Рад вас видеть, мистер Мейсон.

– Вы и есть Хэррод? – спросил адвокат.

– Да, я.

Женщина повернулась было к Делле Стрит, чтобы предложить ей сесть.

– А это миссис Хэррод? – задал следующий вопрос Мейсон.

Женщина сразу же повернулась к нему лицом. Мгновение стояла напряженная тишина. Потом она сказала:

– Ответь ему, Карл.

Тот, помедлив немного, проговорил:

– Да, это миссис Хэррод.

Мейсон пристально смотрел в глаза женщины.

– Как давно вы женаты? – спросил он.

– А вам не все равно? – вспыхнула женщина.

– Мне нужно это знать, – заявил Мейсон. – Я адвокат. Передо мной раненый. Поэтому я и задаю такой вопрос.

– По-моему, вас это не касается! – воскликнула женщина.

Мейсон заметил краем глаза, что Делла идет по комнате, как будто в поисках свободного стула. Внезапно она издала короткий раздраженный возглас:

– Эта проклятая ручка! В колпачке полно чернил. Пойду вылью…

Она прошла на кухню. Никто не обратил на нее никакого внимания.

Хэррод сказал:

– Послушай, детка, это мистер Мейсон. Он юрист. Мне кажется, он хочет нам помочь.

– А мне плевать на то, что тебе кажется. Пусть не лезет в мои дела. Я не желаю, чтобы всякие пронырливые адвокаты являлись сюда и задавали жару мне.

– Я не хотел вас обидеть, – примиряющим тоном сказал Мейсон. – Мне нужно было лишь разобраться в ситуации.

– Ну и как, разобрались? – осведомилась женщина.

– Боюсь, что не до конца, – произнес адвокат.

Делла Стрит вернулась в комнату, сняла перчатки и достала из сумочки блокнот.

– Я готова, шеф, – объявила она.

Мейсон сказал:

– Это мисс Делла Стрит, мой личный секретарь. Она будет вести запись нашей беседы. Итак, вы, значит, Карл Хэррод.

Человек кивнул и закашлялся.

– Вы утверждаете, что вас ранили шпателем для мороженого?

– Да.