Дело о нападении на славных рыцарей Римара и Феррата

Стол к позднему ужину был накрыт на двоих и выглядел празднично, Мадлен беспечно щебетала, а он ел молча, лишь изредка односложно отвечая на её вопросы. Было ясно, что она пытается его соблазнить, но для чего? Чтоб восстановить угасшую близость или снова обмануть и усыпить его бдительность.

— Ты нашла именную грамоту? — спросил он, когда слуги уже уносили посуду со стола.

— Пока нет. В бумагах Филиппа такая путаница! — пожала плечами она. — Но ведь это всего лишь бумага! Её можно восстановить. Если не найду, то отправлю гонца в Вильвер за дубликатом.

— Отправь, только предупреди своего гонца, чтоб он убедился в соблюдении формальностей при выдаче дубликата. Его проверят на подлинность.

— Конечно, — улыбнулась она.

— Что ж, не стану тебя отвлекать от твоих дел, — он бросил салфетку на стол и поднялся. — У меня много работы и я снова засижусь допоздна. Не жди меня.

Он направился к дверям.

— Знаешь, — неожиданно проговорила Мадлен, — Валентин так расстроился из-за своего щенка, проплакал весь день, бедняжка.

— Что ж, — произнёс Марк на секунду задержавшись, но не оборачиваясь, — ему пора начать привыкать к потерям.

Он ушёл, оставив её в одиночестве. В кабинете его ждал Эдам.

— Мы проверили всех слуг, ваша светлость, — сообщил он. — Ничего подозрительного. Никто не выходит из дома без разрешения управляющего, никто не тратит больше, чем получает за свои труды, никто раньше не был замечен ни в чём предосудительном.

— Кто входил в кабинет, пока меня не было? — спросил Марк, сев за стол.

— Я, Монсо, лакей Модестайн почистил камин.

— Ах, вот как его зовут.

— Ну, да, я тоже не сразу запомнил. Больше никого не было, кроме хозяйки.

— А ей что здесь было нужно? — нахмурился Марк.

Эдам изумлённо воззрился на него.

— Я не знаю. Я ж не могу допрашивать баронессу о том, что она делает в собственном доме! — и тут же его глаза вспыхнули любопытством: — А что?

— Ничего, — проворчал Марк. — Значит, ваше расследование не увенчалось успехом и вы не нашли шпиона.

— Нет, мы не так умны, как вы, ваша светлость…

— Прекрати!

— Ладно, у меня есть одна идея. Я всё обдумаю, а потом предложу её на суд Монсо. Если прокатит, мы его поймаем.

— Очень на это надеюсь, иначе я начну сомневаться в том, что мне нужен второй оруженосец.

— Тогда оставьте меня в доме хотя бы в качестве истопника или поварёнка, — заныл Эдам, но поймав мрачный взгляд хозяина, вздохнул. — Понятно, вам не до шуток. Я обо всём позабочусь. Можете спокойно заниматься своими делами, а я тем временем поймаю и упакую для вас этого мерзавца, и приволоку его к вам с петлёй на шее и мешком на голове.

— Позови ко мне Монсо, — приказал Марк. — И закрой дверь плотнее, с той стороны.

— Уже ухожу! — понятливо кивнул Эдам и исчез.

У Марка не было ни малейшего желания заниматься бумажной работой, но он знал, что стоит ему выйти из кабинета, как он тут же окажется под пристальным вниманием Мадлен. Потому он долго разбирал с Монсо поступившие за день письма, диктовал ему ответы и уже глубоко за полночь отпустил его и сам отправился в гостевую спальню, постель в которой была предупредительно расправлена. Не вникая в то, кто позаботился об этом, он разделся, лёг и уснул.

Марк не выспался, сны его были тревожными, он несколько раз просыпался и лежал в сумраке, глядя на блики на потолке от пробивавшихся сквозь неплотно задёрнутые гардины лучей света. На душе было тяжело, он не мог избавиться от ощущения приближающейся беды, которую никак не мог предотвратить. Ему уже не хватало Мадлен, хотя он понимал, что скоро потеряет её навсегда. Он снова и снова прокручивал в голове то, что узнал за эти дни, и убеждался, что всё, что ему было известно о ней, оказалось ложью. Эта женщина не могла оставаться в его доме и носить его имя, и хорошо ещё, если она просто самозванка, а не шпионка или авантюристка. И всё же, не смотря на это, его душа, по-прежнему, тосковала о ней, о её рыжих волосах, пахнущих фиалками, ясных смешливых глазах и таких ласковых руках. Как он будет жить теперь? Когда сможет избавиться от этой тоски и боли? Сможет ли когда-нибудь снова поверить в счастье и полюбить кого-то так же страстно?

Эти размышления вгоняли его в ещё большее унынье, и он усилием запрещал себе думать об этом, и ему снова на какое-то время удавалось забыться тяжёлым сном. Он встал утром с больной головой и чувствовал себя совершенно разбитым, как после тяжёлого ранения. Слуги, чувствуя его настроение, смотрели на него настороженно, оруженосцы были обеспокоены, а Мадлен этим утром постаралась не попадаться ему на глаза.

Он уехал на службу, снова взяв с собой только Шарля. В кабинете его уже ждали Тома и Гаспар. Старший сыщик принёс ему новый список, который включал пятнадцать человек, более всего подходивших под данное им описание. Просмотрев его, Марк не увидел ни одного знакомого имени и просто приказал всех их немедленно арестовать и доставить в Серую башню для допроса, а также взять под охрану их жилища до той поры, пока там не будет произведён обыск.